Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Жертвы реформы

Фото с сайта www.polit.ru На фоне борьбы вокруг закона о реформе академий немного позабылась история с рейтингом эффективности вузов, построенным на достаточно спорных критериях. О последствиях попадания в недостаточно эффективные одного из наиболее известных в России вузов социально-гуманитарного профиля – РГГУ – пишет преподаватель Философского факультета ГАУГН Елена Малер-Матьязова.

Несмотря на то, что до конца 2013 года осталось еще несколько месяцев, можно смело говорить о том, что он станет вехой в истории отечественной науки и образования. Правда благодаря отнюдь не невероятным достижениям и прорывам, а проводящимся в научно-образовательной сфере реформам. Реформам, на протяжении последних месяцев заставляющим отстраненных от повседневности ученых – рисовать транспаранты, сочинять лозунги и выходить на митинги. Реформам, по мнению многих научных деятелей грозящим привести отечественную систему науки и образования к развалу.

Напомню, что в ноябре прошлого года межведомственная комиссия Минобрнауки провела мониторинг деятельности российских вузов, по итогам которого в нынешнем году вышел список "неэффективных" вузов, с целью осуществить их т.н. "оптимизацию". Критерии, по которым определялась степень "эффективности", сразу же вызвали бурные и продолжающиеся до сих пор споры. Как и неожиданное обнаружение в этом списке ряда очень известных вузов – РГГУ, МПГУ, Литературного института, МАРХИ и др., в эффективности которых до этого списка как-то сомневаться и не приходилось. 27 июня нынешнего года был обнародован правительственный проект реорганизации Российской академии наук, предполагающий, помимо слияния нескольких разнопрофильных академий в одну и прочих странностей, передачу материального имущества Академии некоему Агентству научных институтов – для, якобы, освобождения ученых от несвойственной им хозяйственной деятельности, с весьма странным правом определять более и менее достойные для финансирования институты исходя из эффективности их деятельности. В сентябре этого года, несмотря на взбунтовавшееся научное сообщество, после ряда незначительных и ничего не меняющих поправок, этот проект стал законом. Совсем недавно один за другим начали появляться неприятные сообщения об одном из известнейших московских вузов – РГГУ: этот университет не только оказался в списке якобы "неэффективных" вузов, но у поступающих в него абитуриентов было сокращено значительное число бюджетных мест, а у его преподавателей – значительно увеличено число лекционных часов. Еще до вынесения каких-либо оценок происходящим реформам, вызывает недоумение тот факт, что они подготавливались без, казалось бы, самых естественных вещей: без предварительного привлечения к их разработке самих ученых, без обсуждения и согласования их с научным сообществом. Что, естественно, вызвало полное непонимание – кем, для кого и для чего они, собственно, осуществляются?

Фактически, РГГУ стал, своего рода, первой жертвой происходящих "преобразований", в связи с чем мы представляем мнения о реформах, произошедших в РГГУ, нескольких сотрудников именно этого университета: Николая Витальевича Шабурова (профессора, директора Учебно-научного Центра изучения религий РГГУ), Дины Махмудовны Магомедовой (профессора, заведующей кафедрой истории русской классической литературы историко-филологического факультета РГГУ) и Анны Игоревны Резниченко (доцента каф. Истории отечественной философии философского факультета РГГУ).

Как вы относитесь к осуществленному Министерством образования мониторингу деятельности российских вузов на предмет "эффективности/неэффективности"? Насколько вам кажутся адекватными предложенные критерии "эффективности"?

Н.В.Шабуров:

В целом, к этому мониторингу я отношусь отрицательно. Он, с моей точки зрения, носил предвзятый характер. По крайне мере, в отношении РГГУ эта оценка была, безусловно, несправедливой. Явно не учитывалась специфика университета как именно гуманитарного. Ряд же указанных его недостатков – это вина не университета, а тех условий, в который университет был поставлен – недостаточное финансирование и многие другие.

Д.М.Магомедова:

Предложенные Минобром критерии эффективности еще осенью прошлого года блестяще проанализировал С.Ю. Неклюдов в статье "Гильотина как эффективное средство от мигрени". Я совершенно солидарна с его выводами: ни количество квадратных метров на одного студента, ни количество иностранных студентов, обучающихся в вузе, ни проходной балл ЕГЭ, ни деньги, заработанные университетом сами по себе не являются показателями эффективности вуза. О качестве же преподавания в этих критериях не говорится ни слова. А ведь именно в этом смысл существования университетов. Сегодня, кажется, чиновники от образования решили ввести еще один критерий: трудоустройство выпускников. В нынешних документах, которые надлежит готовить при аккредитации университета требуется указать, где работают выпускники каждой кафедры, и предъявить заверенные "отзывы потребителей". Интересно, как они себе представляют добывание таких сведений? Сейчас ведь нет распределения выпускников. И наши выпускники разлетаются не только по стране, но и по разным странам. Какие "потребители" поторопятся выслать нам "заверенные отзывы" о наших бывших студентах? А если молодые люди несколько раз сменили место работы? Абсурдность таких требований очевидна. И тоже не имеет отношения к эффективности: качество образования не всегда напрямую соответствует успешному трудоустройству.

А.И.Резниченко:

По поводу критериев: их мнимая прозрачность и общедоступность – это обман, хитрая уловка для непосвященных. Я показала их реальным специалистам по формулам – математикам из Стекловки, и вот их резюме: они не работают, содержат грубые математические ошибки, за их составление нужно ставить двойку. А если мы не имеем дела с наукой – значит, мы имеем дело с идеологией. И потому всё неидеологическое их обсуждения – бессмысленно. А что касается невостребованности и якобы неэффективности гуманитарных дисциплин, несмотря на всю обструкцию РГГУ, в этом году историки, филологи, философы набрали группы с предельным проходным баллом. Хотя многие редкие и уникальные специальности по воле МинОбра пришлось закрыть. И я прошу об одном: если Вы, г-н Ливанов, действительно хотите сделать William &Mary – не надо строить Сколково, Вы только не мешайте нам.

Не приведет ли подобный анализ "эффективности" по неким общим для совершенно разных областей знания критериям к серьезному ослаблению гуманитарных факультетов и институтов – как, очень возможно, "менее эффективных", по сравнению с прикладными, гораздо более востребованными и прибыльными?

Н.В.Шабуров:

Да, с моей точки зрения, применение одних и тех же критериев оценки к гуманитарным и не гуманитарным наукам – неприемлемо. Именно при подобном подходе гуманитарные науки и оказываются "неэффективными", уступая место более "прикладным" и "прагматичным". Возможно, это вообще общемировой тренд, но у нас это выглядит как-то особенно уродливо.

Д.М.Магомедова:

Вопрос риторический. Разумеется, приведет. Фундаментальные науки, а гуманитарные – в особенности, – всегда проигрывали прикладным, если речь шла о непосредственной сиюминутной материальной выгоде. О том, что без открытий, которые совершаются в фундаментальной науке, не было бы многих прикладных разработок, как-то не думают. А гуманитарные науки и вовсе не берутся в расчет. ВАК присылает схему заключения совета по диссертациям. Вопросы, на которые надлежит дать ответ, вообще не рассчитаны на работы по филологии, истории, философии: "Какие теоремы доказаны", "Каковы результаты проведенных экспериментов". – совершенно ясно, что ни один гуманитарий в разработке этих документов участия не принимал. Для технократического подхода гуманитарные науки кажутся лишними. Но утрата языковой культуры, общности культурной памяти может самым болезненным образом сказаться на интеллектуальном и моральном состоянии общества.

А.И.Резниченко:

Тут нам придется обратиться к отставленному ранее понятию "эффективность": она бывает трёх типов – сиюминутная, когда истощается и очень быстро наличный ресурс; среднесрочная и долгосрочная. История философии учит нас, что гуманитарные науки – это геологические слои, они меняются небыстро, но слова, которыми мы описываем эпоху, всегда отвечают за неё. Это как долгосрочное вложение, которое принесет (если вложиться правильно) долгосрочный – на века – капитал. Разрушив фундаментальную (среднесрочную теоретическую и долгосрочную гуманитарную) науку, мы неизбежно потеряем краткосрочную. Это уже было, увы, и "средний человек" в Европе уже побеждал.

Как вы могли бы прокомментировать последние, происходящие в РГГУ, события: значительное сокращении бюджетных мест для абитуриентов? резкое сокращение ставок для преподавателей с одновременным повышением их нагрузки до 900 часов? Каким образом подобные меры могут улучшить функционирование университета?

Н.В.Шабуров:

Со стороны Министерства проводится очень странная политика: они вроде бы руководствуются намерением повысить ученым зарплату – и она действительно стала выше на полную ставку. Но вместе с этим была поднята норма нагрузки до 900 часов, в результате чего, стало совершенно невозможно заниматься серьезной наукой. А, кроме того, большая часть подразделений РГГУ вообще не имеет подобной нагрузки – и остается либо выгонять сотрудников, либо делить ставки. Скажем, в Центре изучения религий, каждую дисциплину читает специалист именно в данной области. Но у нас нет такого количества часов, чтобы каждому выделить по ставке. В результате, все перешли на часть ставки – у кого 0,5 ставки, у кого – 03, у кого – 02. И каков итог этой реформы? Происходит сокращение штата, исчезает возможность заниматься наукой, ну а поскольку ставки делят между собой, зарплата остается той же самой. Конечно, в этой ситуации я критикую именно тех, кто принимал эти решения, а не руководство университета, которое вынуждено их выполнять. Для повышения зарплат нужно увеличивать объем бюджетного финансирования, а не делать это за счет сокращения штата и увеличения интенсивности труда до невозможного. Добиваться средней по Москве зарплаты для ученых таким образом – это какое-то лицемерие. В итоге – понижается качество и научной работы, и высшего образования. И прежде всего – гуманитарного.

Д.М.Магомедова:

Полагаю, что ни одна из подобных мер состояние дел в РГГУ не улучшит. Сокращение бюджетных мест для абитуриентов означает, что уменьшится количество способных студентов, прошедших реальный конкурсный отбор. У таких студентов объективно лучше подготовка и более высокий уровень профессиональной мотивации. Чем меньше таких абитуриентов, тем слабее студенты. Если же в перспективе высшее образование вообще станет платным, то его доступность для абитуриентов из семей со средним доходом станет проблематичным. Не думаю, что способные дети рождаются только в богатых семьях. О последствиях резкого сокращения ставок для преподавателей с одновременным повышением нагрузки до 900 часов мне уже приходилось говорить. Никогда еще не бывало, чтобы количество учебных часов было одинаковым для профессора, доктора наук, и для ассистента без степени. Конечно, такое увеличение учебных часов может иметь только негативные последствия: неизбежно ухудшится качество лекций: преподавателям придется брать на себя чтение курсов, которые не входили прежде в сферу их научных интересов, готовить их, что называется, на ходу, – а ведь эти курсы прежде читались хорошими специалистами! Иные курсы по выбору просто придется убирать из учебного плана. И вряд ли при такой учебной нагрузке возможна научная работа преподавателя: на нее просто физически не хватит времени.

А.И.Резниченко:

РГГУ низводят до уровня провинциального Педа, объединенного с Политехом. Я очень уважаю моих коллег из Костромы, Новгорода, Уфы и Благовещенска: да, нагрузка за 1000 часов, слияние университетов – это их удел и мы сейчас разделяем их судьбу. Еще в мае я говорила, что больше всего пострадают УНЦ – Учебно-научные центры: у них всегда была половинная нагрузка, и это было разумно: именно эти люди делают Большую Науку. В относительно неплохой ситуации лишь те, кто читает "общее фортепиано" – курсы по философии на большие потоки; а хуже всего – тем, кто читает уникальные курсы. Так что, фактически на корню убивается светлая Ливановская мечта – наука в университетах. Происходят увольнения, разрушаются научные школы, и под этим натиском исчезает ставка на единичное, уникальность таланта, что всегда была залогом успеха моего университета.

Что вы могли бы сказать о так бурно обсуждаемом проекте реорганизации РАН? Нуждалась ли РАН в реформировании? чем хороша и/или плоха происходящая реформа?

А.И.Резниченко:

Это убийство русской академической науки. Но повторяю в который раз: война с собственными мозгами – это раз и навсегда проигранная война. Мне, как историку идей, все происходящее напоминает 1930-е – с реформой (тоже) Академии наук и разгромом ГАХНа. Потом наступил 1937, а потом и 1941 и мы победили в той войне, но в грядущей (не дай, конечно, Бог) победителей не будет – выживут только тараканы.

Д.М.Магомедова:

Елена Малер-Матьязова

То, что РАН нуждалась в реформировании, признано всеми, начиная с академиков и кончая младшими научными сотрудниками. И в структурах РАН было выработано несколько альтернативных проектов ее реформирования. Считаю, что РАН должна сохранить свой статус, но освободиться от бюрократического диктата, радикально сократить чиновничий аппарат, выработать формы сотрудничества с университетами. Однако то, что ныне предлагается в качестве проекта реформы, – не реформа, а разгром отечественной науки. Бездумное разрушение работающей структуры, столь же бездумные сокращения и слияния институтов, а главное – отъем собственности и лакомой недвижимости (нетрудно увидеть, что именно на это и нацелена деятельность погромщиков) приведет к остановке или закрытию проектов, коллапсу всей системы. Российская наука выжила в сложнейшие кризисные исторические периоды – после Октябрьской революции, во время войны, в перестроечные 1990-е. Что же такое случилось сегодня? С какой стати понадобилась такая спешка? Почему все осуществляется беззаконными и рейдерскими методами? Кому так срочно понадобилось продавать здания и землю академических институтов? Я задаю вопросы, которые могут показаться риторическими, но у меня и в самом деле нет на них ответов.

источник: Полит.Ру

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы