Интернет-портал интеллектуальной молодёжи
Главная     сегодня: 29 марта 2024 г., пятница     шрифт: Аа Аа Аа     сделать стартовой     добавить в избранное
Новости Мероприятия Персоны Партнеры Ссылки Авторы
Дискуссии Гранты и конкурсы Опросы Справка Форум Участники


 



Опросов не найдено.




Все права защищены и охраняются законом.

Портал поддерживается Общероссийской общественной организацией "Российский союз молодых ученых".

При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на http://ipim.ru обязательна!

Все замечания и пожелания по работе портала, а также предложения о сотрудничестве направляйте на info@ipim.ru.

© Интернет-портал интеллектуальной молодёжи, 2005-2024.

  Дискуссии « вернуться к списку версия для печати

Ненадёжная наука

06 сентября 2013 22:19

Профессор Александр Алёшин. Фото с сайта www.strf.ru
Профессор Александр Алёшин. Фото с сайта www.strf.ru
Несмотря на заверения сильных мира сего в первостепенной поддержке науки, профессия исследователя становится всё более стрессовой и менее престижной. Жёсткие конкурсы, рейтинги, внешний контроль – путь к вершинам нового знания, примерно так же, как в рай у Данте, лежит через воронку суровых испытаний. Причём не только в России. Профессор Александр Алёшин, работающий в системе самой богатой научной организации в мире – Национальных институтов здравоохранения США (NIH), – рассказал, как в Америке исчезают научные лаборатории, а талантливая молодёжь, которая могла бы проявить себя в фундаментальных изысканиях, стремится освоить более надёжные сферы деятельности. Пока о Российской академии наук, содрогающейся от неотвратимого реформирования, нет чётких новостей, посмотрим, из-за чего "богатые плачут".

"Деньги в американской науке распределяются государством через систему национальных институтов или федеральных агентств. Это чем-то похоже на российскую систему, но есть очень принципиальные нюансы. Один из них – требование к преподавателям вузов вести научные исследования. Типа, чтобы стать “пожизненым” профессором (tenure), надо развить исследовательскую лабораторию с внешним финансированием. А это значит выигрывать гранты на федеральном уровне, работай ты хоть в Университете Южной Дакоты. Если молодой профессор не получит статус tenure лет за 5–10, его могут уволить, а на его место нанять более успешного. Такая система повышает производительность труда молодых учёных. А сегодня многие вузы вообще пытаются отменить tenure, сделав зарплаты профессоров зависимыми от добываемых извне денег.

Распределители денег из федеральных агентств обязаны отдать львиную долю средств за пределы института/агентства.

Так, National Institutes of Health (NIH), распределитель фондов на фундаментальные исследования в области биологии и медицины, оставляет себе лишь 10% средств, остальные деньги отдаются независимым исследовательским центрам и университетам через систему грантов. Суть этой грантовой системы заключается в том, что деньги распределяются не между коллективами, а между проектами, по довольно сложной системе рецензирования. Она работает не идеально, и в последнее время вызывает всё больше недовольства, по той же причине, что и в России: исследовательских коллективов развелось слишком много, и денег катастрофически не хватает на их адекватное финансирование. Так же как и в России, получение денег становится всё больше зависимым от случая и связей.

NIH – главный источник средств финансирования биомедицинских исследований. В нём работает около 1200 директоров лабораторий и 4000 постдоков. Из 30–33 миллиардов долларов бюджета они получают 10%, остальные средства распределяются между 325 000 независимых исследователей. То есть соотношение финансирования своих и независимых учёных 8 к 1 (в расчёте на одного человека). Кому-то покажется, что это похоже на распределение денег в России между московскими и периферийными институтами. Но это не совсем так, поскольку независимые исследователи получают деньги также из бюджетов штатов, от фармацевтических компаний и меценатов. Источников много, но добыча денег из них занимает сейчас большую часть времени у независимых исследователей. У некоторых просто не хватает времени заниматься непосредственно наукой. Если раньше, более десяти лет назад, конкурс на грант NIH был в среднем четыре человека, при возможности подавать на новый грант тот же, слегка модифицированный проект два раза в год, то сейчас конкурс почти удвоился (как минимум), и переподать тот же проект можно лишь один раз (два раза вместе с исходной подачей). Денег по гранту дают максимум на пять лет, средняя сумма – 400 000 долларов. Получается, что среднестатистический директор лаборатории должен готовить принципиально новый проект каждые один-два года, чтобы иметь непрерывное финансирование от NIH. А много ли предварительных результатов можно наготовить за год? Особенно таких, которые несут в себе новые открытия? Поэтому профессора набирают как можно больше студентов, которым после защиты трудно найти работу. Фармацевтическая индустрия вывозит производство в развивающиеся страны и сокращает свои собственные исследования, а у NIH бюджет не растёт уже который год. При этом из-за инфляции и экспансии университетских лабораторий бюджет должен расти процентов на 5 в год, чтобы поддерживать статус-кво.

Я работаю в независимом исследовательском институте. У нас есть образовательная программа для подготовки постдоков, поэтому мы можем делать часть исследований руками студентов, которые значительно дешевле, чем постдоки. Но мы не получаем денег от штата на зарплаты профессорам (мы не учебное заведение). Заведующие лабораториями должны добывать деньги не только на постдоков/студентов и их экспериментальные материалы, но и на свою зарплату. А это повышает стоимость проекта вдвое. Нужно предлагать что-то очень выдающееся, чтобы конкурировать за гранты с университетскими профессорами. Но есть и свои плюсы от работы в исследовательском центре: не надо тратить время на преподавание, да и уровень сотрудников выше.

Я думаю, что ситуация с финансированием и количеством лабораторий в США урегулируется сама собой лет за 10–15. Уже сейчас большинство вузовских выпускников, которые получили степень кандидата естественных наук, – это иностранцы (местные предпочитают более надёжные профессии). Многие уезжают на родину после получения PhD, т.к. там лучше перспективы. В нашем институте за последние несколько лет исчезли несколько недофинансированных лабораторий, правда, столько же открылось новых. Но боюсь, что скоро может начаться сдувание штата.

Итак, жёсткая конкуренция за финансирование позволяет американской науке быстро обновлять кадры и менять тематику исследований, но престиж науки среди населения падает. Во что это всё выльется в будущем, пока не понятно".

Быкова Наталья

источник: STRF

Последние материалы раздела

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы