Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Как реформировать российскую аспирантуру

Cтарший научный сотрудник медицинского факультета Гарварда, выпускник МГУ Алексей Ломакин. Фото с сайта www.strf.ru Зачем молодые люди поступают в аспирантуру, каким видят своё будущее после защиты, реально ли повысить качество диссертаций, введя обязательное требование публикаций в высокорейтинговых зарубежных журналах? Редакция STRF.ru опросила нынешних и бывших аспирантов, а также научных руководителей, чтобы выяснить: как повысить эффективность российской аспирантуры.

Эту публикацию мы решили подготовить после того, как провели опрос учёных, уехавших работать за рубеж или получивших там учёную степень. Большинство наших экспертов охотно и, главное, оперативно откликнулись на просьбу рассказать о специфике работы аспирантуры в разных странах. Совсем другая ситуация сложилась, когда мы взялись собирать комментарии о российской практике. По телефону многие аспиранты крайне неохотно и односложно отвечали на вопросы, а те, кто обещал сообщить своё мнение по почте, так и не удосужились это сделать. Возможно, проблемы российской аспирантуры уже настолько им надоели, что в очередной раз обсуждать показалось неинтересно и бессмысленно. К счастью, нашлись неравнодушные люди, которые верят, что российскую аспирантуру можно превратить в результативный институт, и предлагают для этого конкретные меры.

Уехать или остаться?

Алексей Ломакин, старший научный сотрудник медицинского факультета Гарварда, выпускник МГУ:

– Я окончил аспирантуру факультета биоинженерии и биоинформатики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова в 2009 году. В начале 2010 года защитил диссертацию по двум специальностям: "молекулярная биология" и "клеточная биология" на биологическом факультете МГУ. В дальнейшем проходил краткосрочную стажировку в Медицинском институте Говарда Хьюза (Howard Hughes Medical Institute, HHMI) и в Институте Карнеги в Вашингтоне, США. В конце 2010-го, пройдя конкурсный отбор и серию собеседований, я был принят в качестве старшего научного сотрудника на кафедру клеточной биологии медицинского факультета Гарвардского университета (Harvard University) в Бостоне, США. Получил именную стипендию Американского общества по изучению лейкемии и лимфомы (Leukemia & Lymphoma Society, LLS), а также стал приглашённым экспертом в Йельском университете (Yale University) в Нью-Хейвене, США.

Из плюсов российской аспирантуры можно отметить предоставление практически бесплатного общежития. Также она гарантирует обретение самостоятельности и ответственности, закалку характера! Высочайший уровень научно-теоретической подготовки в российских научных школах признан во всём мире. Вот только практическая подготовка наших специалистов заметно отстаёт по сравнению с западными.

Из минусов: ничтожные стипендии, отсутствие именных стипендий, слабое привлечение крупных компаний к спонсированию аспирантов и профессорско-преподавательского состава. На протяжении всего срока обучения должен преподаваться английский язык, а также маркетинг и менеджмент в сфере научного образования, науки и наукоёмких технологий. Необходимо устраивать систематические тренинги по написанию грантов, научных и научно-публицистических статей. За последние 10 лет почти нулевой процент выпускников российских вузов, включая аспирантов, смог получить именную стипендию для обучения в аспирантуре/докторантуре ведущих научно-исследовательских университетов мира – Гарвардского, Кембриджского, Оксфордского, Йельского, Принстонского, Стэнфордского университетов, а также Массачусетского и Калифорнийского технологических институтов. Одна из основных причин – полное отсутствие навыка говорить/писать о науке и научных проблемах доступным для ненаучной аудитории языком, а также отсутствие навыка "за малым видеть большое" (идиома: "see the forest for the trees"). Ведь зачастую грантовые фонды, крупные частные компании и даже коллеги-учёные, решающие вопрос о выдаче стипендий/грантов, не имеют ни малейшего представления о чьей-то узконаправленной области исследований и, что самое важное, её научно-практической ценности. И здесь критический фактор – умение абстрактно мыслить и выражаться на языке, понятном даже старшекласснику (естественно, наряду с выдающимся академическим портфолио). Я лично до сих пор испытываю некоторые трудности с этим, но уникальный опыт, полученный в школе-студии научной публицистики под руководством главного редактора журнала "Химия и жизнь – XXI век" Любови Стрельниковой в МИСиСе, очень мне пригодился в дальнейшей научной деятельности. Поэтому хотелось бы включить подобные курсы в обязательную программу научного образования в России.

Ещё один минус – зацикленность на требованиях ВАК. Российские научные журналы, входящие в список ВАК, никто, к сожалению, на Западе не признаёт и не читает. Поэтому вместо двух средненьких статей в русском журнале из списка ВАК лучше опубликовать одну основательную работу в хорошем международном реферируемом журнале. Стоит подумать о более глобальном формате и уровне российской науки.

Я считаю, что нужно увеличить время обучения в аспирантуре до четырёх лет. Этот срок оптимален для завершения научного проекта, публикации его результатов в реферируемом научном журнале. Публикация статьи с потенциально высоким импакт-фактором занимает около года; теперь прибавьте к этому выполнение собственно проекта, посещение конференций, сдачу кандидатских экзаменов и т.д.

Сергей Тугин, аспирант второго года обучения Санкт-Петербургского госуниверситета:

– Я биолог, окончил кафедру высшей нервной деятельности Санкт-Петербургского университета. Поступил в аспирантуру. Занимался когнитивными исследованиями. Параллельно решил попробовать свои силы за границей. Подал заявку на грант в финский Центр международной мобильности CIMO (Centre for International Mobility). Правда, выиграть мне удалось только с девятой попытки. Сейчас нахожусь в университете Финляндии – Aalto University, факультет биомедицинской инженерии и компьютерных наук (BECS). Грант рассчитан на год – буду получать по 1200 евро в месяц. Если я за это время хорошо себя зарекомендую, то мне его продлят ещё на полгода.

Один из недостатков нашей аспирантуры в том, что в ней нет образовательного компонента. В Финляндии, например, очень много внимания уделяется возможности проходить квалификационные курсы по интернету. Ты слушаешь какой-то курс, того же MIT, читаешь книгу, а после этого сдаёшь по ней тест или что-то вроде экзамена. Если быть объективным, то у многих наших профессоров, в том числе и академиков, могут быть не совсем адекватные лекции, которые тяжело воспринимать. Хороший учёный не всегда бывает хорошим лектором. Я сейчас занялся новой для себя областью – линейной алгеброй. Когда начал просматривать видеоролики, понял: то, что нам рассказывали в университете, – это просто тихий ужас. Я за две недели выучил больше, чем за два года в университете. Тот материал, который я почерпнул в 20 видеороликах, понятнее и гораздо интереснее.

Мой научный руководитель – Анна Шестакова, один из организаторов альтернативной аспирантуры БиоН, – положительно отнеслась к моему решению уехать в Финляндию. Хотя из общения с другими аспирантами я знаю, что многие научные руководители к подобным инициативам относятся крайне негативно. Даже поездка на две недели в научную школу оборачивается скандалами, ультиматумами вроде "или ты едешь, или остаёшься у меня аспирантом".

Для меня на первом плане стоит вопрос – где я смогу эффективно заниматься наукой. В Финляндии это проще. Я не хочу ругать Россию и российскую науку. Но когда я приехал в Финляндию, мне сразу же предоставили рабочий стол, компьютер и всё, что мне надо, – от и до. В России же мне приходилось таскать в университет свой ноутбук и искать, где присесть.

Я пока не знаю, окончу российскую аспирантуру или нет. Для меня очевидно, что критерии, по которым определяется выпускаемый аспирант, совершенно не котируются в Европе, Америке и во всём остальном мире. ВАКовские статьи нигде не признаются, кроме России. Если бы требовалось представить англоязычные статьи в журналах с высоким импакт-фактором, было бы гораздо ценнее. Для меня возможность оценить работу учёного дают статьи и патенты. Всё остальное необъективно.

Плюс нашей аспирантуры – фундаментальность. Наши профессора, научные руководители колоссально образованные, интеллектуально развитые, эрудированные. В этом плане им, наверное, нет равных в мире.

Наука vs бизнес

Михаил Мишнёв, аспирант Российского государственного технологического университета им. К.Э. Циолковского (МАТИ):

– Я поступил в аспирантуру, потому что хотел заниматься наукой. Ещё в студенческие годы работал на кафедре, ставил эксперименты на установках. Но сейчас я немного разочаровался. Наука ради науки меня не интересует. А предприятия не внедряют то, что разрабатывают учёные. У нас не теоретическая аспирантура. Мы занимаемся технической стороной вопроса. Например, моя тема связана с функциональными покрытиями, в частности изучаю износостойкость. Вроде тема актуальная. Но на практике используется то, что давным-давно себя зарекомендовало, никто не хочет вкладывать деньги в новые технологии. А иной раз присутствует договорённость: внедряется именно это, а не то. Не всегда человек, который семи пядей во лбу и придумывает какие-то интересные вещи, может реализовать себя в таких условиях.

В настоящее время меня привлекает работа на реальном производстве, хочу попробовать себя как инженер. Также буду заниматься преподаванием. Это здорово, когда тебя слушают люди, когда есть живой диалог, можно воплотить разные концепции преподавания. Но опять же только преподавать и получать за это копейки, оставаться у разбитого корыта – неперспективно.

Если бы в моей власти было что-то изменить в нашей аспирантуре, то я бы ввёл какие-нибудь обязательные занятия – по математике и физике, например. Преподавая студентам, я уже начал сам забывать некоторые вещи. Мне это очень не нравится. Если была бы возможность посещать дополнительные курсы, я бы это делал.

Алексей Леонтьев, генеральный директор компании "Наноэлектронные системы", одного из проектов Зеленоградского наноцентра, окончил аспирантуру Московского института электронной техники, кандидат экономических наук:

– В 2005 году окончил институт, до 2008-го учился в аспирантуре. Вовремя не защитился – по объективным обстоятельствам; тогда на работе была очень сильная нагрузка, и я успел дописать диссертацию и защитить её в начале 2009 года. Конечно, процедура защиты забюрократизирована: нужно подготовить целый пакет документов у различных организаций, собрать подписи у рецензентов, оппонентов и т.д. За неделю нужно было объехать много мест в Москве, чтобы собрать подписи рецензентов и отзывы.

В аспирантуру меня позвал мой научный руководитель, у которого я писал диплом. Я сдал экзамены и начал работать над диссертацией. Параллельно с учёбой в очной аспирантуре я ещё преподавал. Если говорить о плюсах, то опыт преподавания и занятия исследовательской работой очень помогают мне в карьере. Эти навыки, наверное, я нигде бы не смог приобрести.

Ещё будучи студентом, начал подрабатывать в небольшой компании. Недавно перешёл в дочернюю фирму – это стартап в области микронаноэлектроники. Также я занимаюсь коммерциализацией технологий при институте – выводим на рынок разработки учёных МИЭТа.

Я до сих пор читаю лекции в институте, мне интересно делиться со студентами своими знаниями. Это, что называется, для души. В МИЭТе я числюсь доцентом на 0,25 ставки. Мне это позволяет заниматься саморазвитием. Я постоянно в курсе каких-то научных тенденций, новостей в академической сфере, общаюсь на кафедре с другими преподавателями, со своим научным руководителем. Кроме того, когда готовлю лекции, приходится изучать много информации в журналах, чтобы представить более свежий материал.

Что касается качества диссертаций, то они все разные. Ко мне обращаются будущие кандидаты наук, чтобы я сделал отзыв либо посмотрел их работу. Некоторые вроде и ёмкие, и глубокие. Но в то же время их будет сложно применить на практике. В большинстве диссертаций не хватает аналитики и критической составляющей. Я думаю, надо разработать систему – может быть, даже аналогичную зарубежной, которая позволила бы при приёме в аспирантуру определять, у кого действительно есть интерес и способности заниматься исследованиями. Чтобы аспиранты были конкурентоспособными и на международных научных аренах.

Вместо списков ВАК рейтинговые журналы

Аркадий Карякин, заведующий лабораторией электрохимических методов кафедры аналитической химии МГУ имени М.В. Ломоносова, редактор журнала Electroanalysis, доктор химических наук, профессор:

– Стипендии у студентов и аспирантов просто смешные. Наша страна держится исключительно на энтузиазме молодых людей. Я понимаю, как им тяжело, поэтому большую часть средств от грантов лаборатории направляю на поддержку молодёжи.

Чтобы повысить качество аттестационных работ, нужно ввести обязательное требование наличия публикаций в серьёзных рецензируемых иностранных журналах с высоким импакт-фактором. Так сделано за рубежом. Возьмите скандинавские страны – Швецию, Финляндию: у них требуется около пяти публикаций в высокоцитируемых журналах. В России же берут два российских журнала и прекрасно защищаются. До тех пор, пока это будет практиковаться, качество работ будет очень низким.

И не надо мне говорить, что российским учёным не дают печататься за рубежом. Они просто этого не хотят. Я как редактор журнала Electroanalysis пытался сделать спецвыпуск с нашими учёными, так никто не хочет! Никому это не надо. Они предпочитают публиковаться в каких-то простеньких журналах, которые никто не читает и не цитирует. Через аспирантуру можно замотивировать учёных, чтобы они хоть что-то делали и нормально публиковались. Конечно, самому аспиранту будет трудно подготовить статью, задача научного руководителя ему помочь.

Сейчас в аспирантуру поступают достаточно мотивированные люди. От армии "откосить" есть масса других способов. Конечно, остаются и те, кто хочет просто перекантоваться в Москве и найти себе место под солнцем. Но у нас в университете таких мало, в основном ребята хотят заниматься наукой, их калачом не заманишь в другую сферу, даже в высокооплачиваемую фирму.

В российской аспирантуре есть свои традиции. Нет смысла их сильно ломать. Реформу с публикациями легко провести. Со стипендиями сложнее, нужны деньги. Всё остальное – непринципиально. Я недавно в Финляндии оппонировал, так меня заставили приобрести фрак. Я оппонент, а значит, должен быть во фраке! Ну, можно перенять. Только какой в этом смысл. Зачем нам это?

Сергей Кадочников, директор Высшей школы экономики и менеджмента Уральского федерального университета, доктор экономических наук, профессор:

– Эффективность работы института аспирантуры в современной России чрезвычайно низка. Почему это так?

Во-первых, в России это не образовательная ступень, как в наиболее развитых экономиках мира (там это называется – обучение на программе PhD, или по докторской программе), а формат написания кандидатской диссертации. Аспирантская подготовка в России подразумевает прохождение лишь курсов по английскому языку, обычно это по старинке делается в форме сдачи так называемых тысяч – перевода какого-то научного текста на английском языке и пересказа его преподавателю; часто отсутствуют какие-либо занятия по приобретению навыков презентации либо подготовки статьи на иностранном языке, а также философии и методологии науки (бывший курс марксистско-ленинской философии). Как правило, отсутствуют специализированные профессиональные курсы из научной области аспиранта. Совершенно по-другому обстоят дела во многих хороших зарубежных университетах, где в докторские программы интегрированы программы магистратуры: общая длительность такой программы может составлять около 5 лет с интенсивностью аудиторных учебных занятий от 12 до 24 часов в неделю. Естественно, такие образовательные программы имеют совсем другой результат с точки зрения качества подготовки диссертаций.

Во-вторых, существующая система экономических стимулов не способствует эффективности аспирантуры. В то время, когда в СССР была введена аспирантура, стипендия аспиранта была сопоставимой со средней зарплатой в экономике. Сейчас же каждый аспирант вынужден работать не на одной работе и на подготовку диссертации времени остаётся совсем немного. Конечно, есть и исключения. Если аспиранту повезло с научным руководителем и коллективом, которым удаётся выигрывать научные гранты, и аспирант оказывается включённым в реализацию хорошо финансируемых научных проектов (причём тема научной работы аспиранта соответствует тематике грантов), то низкая аспирантская стипендия с лихвой компенсируется достаточным доходом от научной работы.

Как сделать аспирантуру более эффективной? Можно выделить два основных направления изменений: усиление образовательной составляющей в аспирантской подготовке и изменение системы экономических стимулов в пользу научной работы.

Первое направление – усиление образовательной составляющей. Здесь очень важно укрепление взаимосвязи с относительно недавно введённым в России институтом магистратуры. Не исключено, что потребуется ввести правило, по которому попасть в аспирантуру можно только при наличии магистерской степени. С одной стороны, это усилит академические требования к аспирантам. С другой, это будет стимулировать и развитие магистратуры в России, что очень важно. Безусловно, Россия должна будет перейти к трёхступенчатой модели образования в рамках Болонского процесса, добавив к уже более-менее привычным бакалавриату и магистратуре ещё и аспирантскую образовательную ступень. Формально уже сейчас кандидатскую степень присваивает диссертационный совет, хотя и в этой системе роль централизованных федеральных регулирующих структур, в первую очередь ВАК РФ, остаётся чрезвычайно высокой. Если останется модель присвоения кандидатской степени государством, а не университетом, тогда должны будут введены и достаточно жёсткие государственные образовательные стандарты применительно к аспирантской подготовке. Содержание образовательной программы в аспирантуре должно также кардинально измениться; большинство дисциплин в этой программе должно отражать содержание соответствующей научной области. Естественно, что такая образовательная программа должна стать очень "дорогой" или выгодной для преподавателей профильных научных областей. Разработка и чтение курсов аспирантской подготовки должны учитываться с высоким поправочным коэффициентом в нагрузке преподавателей.

Второе направление изменений – экономические стимулы для аспирантов. И здесь, конечно, проблему не решить только высокими аспирантскими стипендиями, что является необходимым условием. Не менее важно введение новой модели финансирования в целом высшей школы, что, в частности, включает введение системы так называемого эффективного контракта с преподавателем, это должно долгосрочно стимулировать повышение научной квалификации преподавателей.

Иван Ивонин, начальник научного управления Томского госуниверситета:

– Необходимо подтягивать к прожиточному минимуму стипендии, чтобы ребята работали "на науку", а не где-то ещё пытались заработать на жизнь. Что касается общежитий, я думаю, здесь каждый вуз решает вопрос по-своему. Ещё одна проблема со сроками обучения. Нужно всё-таки по приоритетным направлениям увеличить обучение до четырёх лет. Эта триада – "срок, стипендия и проживание" – во многом определяет ситуацию в аспирантуре.

Качество работ технического и естественно-научного направления, мне кажется, в среднем неплохое. Трудно написать диссертацию, условно говоря, в области химии, биологии, материаловедения, пытаясь скомпилировать из нескольких других. Вряд ли это увенчается успехом. На этих направлениях часто "сидят" фундаментальные школы, которым десятки лет. Руководители, конечно, следят за качеством работ.

В аспирантуре социально-экономического профиля можно навести порядок, выделив отдельным блоком "мастеров администрирования". Очень много работ защищают депутаты регионов. Мне кажется, их нужно вывести в отдельную категорию, как это происходит на Западе.

Публиковаться в журналах своей страны просто необходимо. Также необходимо, чтобы эти журналы (во всяком случае, ведущие вузовские и Академии наук) переводились и выпускались зарубежными изданиями. В этом случае и приоритет своей страны будет соблюдён, и продемонстрируем миру наши возможности. В обязательном порядке требовать от аспирантов публиковаться за рубежом не надо.

Муравьёва Марина

источник: STRF

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы