Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Клеточные технологии. Мысли вслух

Академик РАН Николай Никольский. Фото с сайта www.strf.ru В ряду критических технологий, утверждённых указом президента России 7 июля 2011 года, значатся "Клеточные технологии", со становлением и развитием которых связана значительная часть моей научной биографии. Судьба сложилась так, что я – единственный академик в составе РАН, избранный по специальности "клеточная биология", что, конечно, не говорит о том, что другие члены РАН не работают в этой области науки. Но, отвлекаясь от собственной персоны, хотел бы заметить, что мне непонятно, почему приоритетные направления развития науки, технологий и техники должны определяться и закрепляться указом президента.

Вообще, стремление определять основные программы и перспективные направления науки путём указов и постановлений мне кажется неправильным. И мне, как человеку пожилому, это напоминает "иные времена". Другое дело, когда речь идёт не о всеобщем поле развития науки, а о плановой поддержке конкретных крупных, масштабных проектов, таких как "космические полёты" или "геном человека". Такие проекты ставят конкретные цели и определяют конкретные сроки их достижения и, соответственно, необходимые ресурсы.

В связи с этим хочу поделиться мыслями об организации работ по близкому мне приоритетному направлению "Науки о жизни", основываясь, прежде всего, на опыте Российской академии наук по программному финансированию исследований. Можно выделить два принципиальных подхода. Во-первых, программная поддержка тех научных коллективов (научных тематик), в которых достигнуты значительные успехи, результаты работ представлены в рейтинговых журналах, на международных конференциях, имеют индекс цитирования, то есть получивших признание в мировой науке. По такому принципу работает программа президиума РАН "Молекулярная и клеточная биология" (далее – "МКБ"), о которой неоднократно рассказывал в СМИ её куратор, академик Георгий Георгиев.

Второй подход – поддержка работ по новому направлению; она может оказываться коллективу, пока не проявившему себя в данной области, но готовому изменить тематику на новую, перспективную. К таким примерам можно отнести программу президиума РАН по нанотехнологиям и более раннюю, но более близкую мне программу "Стволовые клетки". Эта область биомедицинской науки мне ближе всего, поскольку я был одним из инициаторов и руководителей программы и непосредственно работаю в этом направлении, занимаясь исследованиями как по эмбриональным стволовым клеткам человека, так и по тканеспецифическим (региональным) стволовым клеткам.

Стволовые клетки, как говорят, сейчас у всех на слуху. Стволовым клеткам посвящаются многие материалы в средствах массовой информации, в том числе и на телевидении. К сожалению, эта область исследований оказалась сферой неоправданно завышенных ожиданий и коммерческих спекуляций. Тем не менее стволовые клетки остаются актуальной, перспективной областью науки с большой инновационной составляющей. Однако эти исследования весьма дорогостоящие и трудоёмкие. По моим оценкам, проблема создания вне организма органов и тканей человека или хотя бы частичного трансплантационного материала, пригодного для регенеративного замещения повреждённых органов и тканей, вполне реальна, но по своей грандиозности и необходимому вложению труда и средств не уступает, но даже превосходит задачу полёта на Марс.

Может возникнуть сомнение: а не лучше ли нам вообще отказаться от таких сложных задач, мол, "не по Сеньке шапка"… Я думаю, что отказываться не надо, а надо – работать. В нашей стране исследования на основе стволовых клеток проводят во многих институтах биологического и медицинского профиля. Что касается институтов РАН, то, пожалуй, можно смело утверждать, что проведение достаточно широких исследований стало возможным только благодаря поддержке со стороны программ президиума РАН "Стволовые клетки" и "Молекулярная и клеточная биология". Во всяком случае, это утверждение на 100 процентов верно для нашего Института цитологии РАН: только после весомой поддержки со стороны этих программ мы смогли претендовать на получение контрактов Министерства образования и науки РФ. Одно из главных преимуществ программы "МКБ" в том, что достаточно большие гранты (два-четыре миллиона рублей в год), предоставляемые на пять лет (аналог грантов NIH США), даются на фундаментальные исследования. Конечно, контракты Минобрнауки России, особенно крупные для научных консорциумов (срок – три года), оказывают значительную финансовую поддержку, но эти контракты могут ложиться только на очень хорошо подготовленную почву. Более распространённые двухлетние контракты на так называемые ориентированные НИР по ФЦП напоминают мне известную ситуацию Остапа Бендера: "Утром деньги – вечером стулья". Конечно, хорошо, что есть такие возможности получения финансирования, но выполнить в срок требуемую работу нереально, если нет серьёзной базы, серьёзного задела и других источников финансирования. Я уже не говорю о том, что, судя по итогам конкурса ФЦП в 2011 году, по так называемым "зонтикам", понять, как оценивали качество проектов и включение их в списки победителей, очень сложно, во всяком случае, мне, человеку достаточно хорошо знающему, где, кем и что делается в нашей стране в области клеточных технологий.

Хочу ещё отметить, что определение инновационной составляющей и возможной коммерциализации (рыночной стоимости) в области клеточных технологий намного сложнее, чем в области создания новых лекарственных веществ (не говоря уже о БАДах) или биосовместимых материалов. К тому же подготовленный закон, регулирующий использование клеточных технологий, может не облегчить, а усложнить ситуацию. Борьба с нерегулируемой коммерциализацией в области стволовых клеток может закончиться чрезмерным зарегулированием и монополизацией разрешительного права в одних руках.

Ещё несколько соображений о программном финансировании в рамках Академии наук. Эти программы должны быть направлены на финансирование фундаментальных исследований, поскольку все другие источники финансирования, кроме РФФИ, содержат прикладные обязательства. Хочу вспомнить, что многие годы Академию наук упрекали в "размазывании" денег по институтам без конкурсного распределения. В результате пришли к тому, что теперь институтам вообще денег на обеспечение научной работы не выделяется: финансируются только зарплата и частично коммунальные услуги. Практически аннулировано понятие "поисковые исследования". Ведь поисковые исследования могут дать и отрицательный результат, а такие результаты журналы публиковать не любят. На научную работу деньги выделяют только по целевым программам, а, как хорошо известно, в 2010–2011 годах финансирование РАН было снижено, несмотря на общее увеличение финансирования гражданской науки, и, соответственно, финансирование академических программ также было значительно урезано. При этом с разных сторон нас поучают зарабатывать деньги и, само собой разумеется, не на фундаментальные исследования. Да ещё и при случае упрекают в том, что российская наука теряет свои позиции в мире (исходя из американских баз наукометрии). Для меня сравнительный наукометрический анализ – тема старая и любимая, но выходит за рамки обсуждаемых проблем.

В заключение хочу ещё раз подчеркнуть, что, по моему глубокому убеждению, для успешного развития новых высоких технологий необходимо поддерживать и развивать существующие центры фундаментальной науки, к коим, безусловно, относится Российская академия наук. Внутри Академии наук следует развивать и совершенствовать программное финансирование научных исследований, что возможно только в условиях увеличения, а не снижения финансирования.

Академик Николай Никольский, Институт цитологии РАН

источник: STRF

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы