Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Вузам нужны стратегии развития вместо нелепых индикаторов

Научный руководитель Института развития образования НИУ "Высшая школа экономики" Исак Фрумин. Фото с сайта www.strf.ru В центре нынешней реформы высшего образования – поддержка группы ведущих вузов, на базе которых, как надеются в Минобрнауки России, возникнет целая сеть исследовательских вузов мирового уровня. Один из главных рычагов воздействия правительства на ведущие вузы – программа поддержки национальных исследовательских университетов (НИУ). О её первых результатах и сложностях мы беседуем с научным руководителем Института развития образования НИУ "Высшая школа экономики" Исаком Фруминым.

C момента начала программы поддержки национальных исследовательских университетов прошло достаточно времени, чтобы дать ей оценку. Получается ли то, что задумано?

– Я считаю, что программа удачная. Конечно, она могла бы быть более эффективной, если бы в ней не было нерациональных ограничений на расходование средств, если бы средства поступали регулярно, если бы вузам дали возможность делать не программы расходования денег, а реальные программы развития, отвечающие на болезненные вопросы, с которыми сталкивается наше высшее образование.

Но при всех недостатках наличие внятных программных индикаторов, которые требуют от вузов расширения исследовательской и инновационной деятельности, скорректировало и направило их в нужную сторону.

Недавняя коллегия по НИУ показала, что даже в самом Минобрнауки довольны далеко не всеми индикаторами. Какие из них Вы имеете в виду, говоря о правильном изменении направлений развития?

– Например, количество публикаций в реферируемых журналах и уровень заработка от исследований и инноваций, отнесённый к общим доходам вуза. Но я бы заменил подсчёт доли доходов от научной и инновационной деятельности оценкой темпов роста этих доходов.

Нынешний индикатор – нелеп, потому что он стимулирует университеты не зарабатывать на других направлениях деятельности, не получать дополнительных денег от государства.

Поэтому университеты, которые являются успешными в "выбивании" денег из госбюджета (а я считаю, что государство нам всё еще недоплачивает), или те, у кого много дорогих платников, страдают от такого индикатора. Это явный случай, когда хороший замысел при неверной реализации порождает совершенно ошибочные стимулы.

Вы сейчас говорите о Высшей школе экономики?

– Да. Наш университет в этом отношении – характерный пример.

По итогам реализации первых лет программы никого не наказали и не лишили статуса. Это свидетельствует о том, что все вузы развиваются так, как должны, или о том, что процедуры оценки прогресса недостаточно эффективны?

– Я не входил в комиссию по оценке программ НИУ, как не входили в неё представители других вузов-победителей. Считаю это существенной ошибкой в организации мониторинга. Ведущие университеты как совокупность должны "мониторить" друг друга, чтобы перенимать лучшие практики.

Сама идея лишения статуса представляется мне странной. Если какой-то вуз устойчиво не выполняет индикаторов (хочу подчеркнуть – не всех подряд, а важных и разумных), надо специально с этим вузом разбираться, оказывать помощь. Иначе получится, что мы допустили масштабную потерю средств.

Как только определился список НИУ, их сразу стали запугивать. Ситуация сложилась совершенно нелепая! Отобрать лучшие университеты и начать их стращать, вместо того чтобы сказать: "Ребята, вы лучшие, работайте, мы вам поможем". К сожалению, линия на совместное развитие потенциала ведущих вузов хоть и есть – спасибо коллегам из Министерства и Национального фонда подготовки кадров – но до сих пор проявляется слабее, чем прессинг в связи с индикаторами.

Вы не могли бы пояснить, как самоконтроль внутри сообщества ведущих университетов может происходить в реальности? Например, нынешняя процедура оценки НИИ РАН силами академиков из соседних регионов удовлетворяет только руководство самой РАН…

– Любые правила можно извратить. Но оттого, что у нас плохой парламент, совсем не следует, что лучше не иметь никакого парламента. Да, бывает, и в хороших западных университетах превращают visiting committee в профанацию, но это не значит, что надо совсем отказаться от этой практики.

Например, на каждый факультет MIT раз в четыре года приезжают пять-семь экспертов из ведущих вузов, работают неделю, ходят на занятия. Они не вывешивают результаты на сайт, они говорят: "Коллеги, у вас есть такие-то проблемы, их можно решить". Мне кажется, это обязательно надо делать.

В российской действительности пока основным средством контроля остаются индикаторы. Один из наиболее проблематичных – доля студентов из дальнего зарубежья. В Минобрнауки ему придают очень большое значение. Оправданно ли?

– При всей симпатии к этому важному индикатору я считаю, что требовать его достижения рановато и даже нелепо, учитывая российские реалии. Я бы на первом этапе требовал скорее привлечения иностранных профессоров из ведущих университетов – вот это было бы действительно важно и реалистично. А показатель числа иностранных студентов перенёс бы в категорию "рекомендовано, если возможно". Здесь от университетов с их устаревшей инфраструктурой многого требовать нельзя. Да и миграционное законодательство устроено так, как будто нам эти студенты совсем не нужны. Думаю, что тут мы нескоро придём к значимым результатам.

При этом я должен сказать, что в мире есть примеры университетов высшей лиги, где относительно мало иностранных студентов. Например, Технион в Израиле или Токийский университет. В Китае иностранные студенты обучаются за счёт очень серьёзной государственной программы финансирования. Многое зависит не от университетов. Я бы на них такую специфическую задачу в качестве первоочередной сейчас не возлагал.

Как Вы оцениваете зафиксированное в индикаторах требование резко повысить долю аспирантов, защищающихся в срок? Не приведёт ли это к дальнейшему снижению качества диссертаций?

– Если не изменятся общие условия работы аспирантуры, то профанация, принуждение к срочным защитам слабых работ очень реальны. С одной стороны, должна быть прозрачность, всё надо вывешивать на сайты. Думаю, после того как журналисты высмеют парочку слабых диссертаций, допустивший их к защите вуз сам примет необходимые меры. С другой стороны, и вузам, и государству надо создавать условия для реальной научной работы в аспирантуре.

В 2010 году появились новые конкурсы правительства по поддержке кооперации вузов с бизнесом и развитию инновационной инфраструктуры, не менее привлекательные по деньгам, чем конкурс НИУ, и более простые в плане бюрократии и отчётности. Вы расцениваете их как продолжение программы НИУ или её замену?

– Я считаю, что оба постановления – и по кооперации, и по инфраструктуре – по базовой идее просто замечательные. Это колоссальный шаг вперёд. Конкурсы были проведены честно. Я нередко критически оцениваю работу чиновников, но здесь был сделан шаг в очень правильном направлении. Моё единственное предложение, которое я широко пропагандирую, – сделать эти конкурсы, в отличие от конкурса НИУ, регулярными. Конечно, дизайн конкурсов мог бы быть более продуманным, но это можно поправить на следующих этапах

Насколько я знаю, это уже запланировано. В министерстве сэкономили деньги на некой программе кооперации вузов и академических институтов…

– Мне кажется, что в сложном взаимодействии властей с Академией наук складывается патовая ситуация, и это очень печально. С одной стороны, ресурс, который есть в РАН, игнорировать нельзя. Культура исследований в Академии наук осталась. Пусть в 20 процентах лабораторий, но она есть. Игнорировать академических учёных и развивать только вузы просто глупо. Более того, это зачастую приводит к фактическому дублированию финансирования.

Нужно посмотреть, какие реальные формы сотрудничества вузов и НИИ возникли, несмотря на все нормативные преграды, снять эти преграды и позволить конвергенции осуществиться в полном объёме. Для меня позитивными примерами остаются Физтех, Академический университет Алфёрова, Новосибирский университет. Да, есть огромные проблемы, связанные с тем, что у нас внутри Академии наук нет режима обновления, но это здесь вопрос второстепенный.

Вы сказали, что конкурс НИУ должен оставаться разовой акцией...

– Я не думаю, что мы имеем сейчас возможности развернуть новый конкурс.

У нас и так университетов с особой дополнительной поддержкой уже больше, чем в Германии.

Вместе с тем однозначно заявлять, что нам не нужны новые НИУ, я не могу. Например, очень жаль, что у нас нет НИУ, который работает в области сельского хозяйства. Это очень перспективная линия. Может быть, не только Министерству образования и науки, но и другим министерствам стоит подумать о конкурсе, скажем, инновационных отраслевых университетов.

Соответственно, нынешние НИУ, как и задумано, должны по истечении пяти лет развития перестать получать целевое госфинансирование?

– Положа руку на сердце, должен согласиться с тем, что в какой-то момент эти средства на развитие должны закончиться. Мне представляется, однако, что для университета минимальный период развития составляет не менее семи лет. А после этого деньги стоит выделять на поддержку конкретных научных проектов. Пусть конкурируют все. НИУ мы уже дали такой гандикап, что если кто-то из них не выиграет достаточно грантов, надо будет обновлять университет.

Но помимо новых грантов перед Минобрнауки сейчас стоит более важная задача. Формат конкурса НИУ требовал от вузов разработку программ развития в очень урезанном варианте, не затрагивающем кадрового обновления и очень мало затрагивающем характеристики и организацию исследований. За два года возникли новые инструменты и формы поддержки, новые возможности.

Сегодня очень важно обновить программы ведущих вузов и превратить их в полноценные стратегии. Пока у большинства наших вузов их, по сути, нет, и это серьёзная угроза конкурентоспособности российского высшего образования.

К какому сроку можно требовать от вузов эти программы?

– Не просто требовать – а помочь им сделать такие программы. Я думаю, что к концу 2011 года можно будет их обсудить.

Стерлигов Иван

источник: STRF

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы