Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Без открытой вузовской статистики уважаемых рейтингов у нас не будет

Руководитель проектов независимого рейтингового агентства "РейтОР" Алексей Чаплыгин. Фото с сайта www.strf.ru В проекте Стратегии инновационного развития России до 2020 года говорится о том, что будут созданы "регулярно обновляемые отраслевые рейтинги высших учебных заведений, факультетов, институтов". Кто и как их должен составлять, STRF.ru прокомментировал руководитель проектов независимого рейтингового агентства "РейтОР" Алексей Чаплыгин.

Почему в стратегии речь идёт об отраслевом рейтинге? Чем он будет отличаться от существующих – российских и международных?

– Меня несколько удивило понятие "отраслевой". Как я предполагаю, в данном случае авторы хотели подчеркнуть, что рейтинг должен выявлять воздействие каждого конкретного вуза на экономику региона, экономику страны в целом, а также его градообразующую роль.

Считается, что это должен быть независимый рейтинг – по крайней мере, на такой позиции стоит министр образования и науки. То есть его подготовку следовало бы поручить какой-то внешней по отношению к вузам организации. Но, судя по тому, как развиваются события, решение такой задачи могут поручить Высшей школе экономики. Этот вуз, на мой взгляд, никак нельзя назвать независимой структурой – речь идёт об автономном учреждении, которое финансирует и контролирует правительство. С подачи премьер-министра на базе Вышки должна появиться "независимая экспертная площадка".

Да, эксперты могут быть независимыми, но, когда они собираются вместе на правительственной площадке, эта их независимость начинает "подтаивать".

Рейтинг могли бы составлять уважаемые российские издания. Судя по тому, что происходило в 2010 году, в эту нишу намерены войти крупнейшие информагентства страны – государственное РИА "Новости" и частное "Интерфакс".

Кроме того, рейтинг по результатам ЕГЭ, сделанный в прошлом году Высшей школой экономики, был представлен в сентябре почти в том же виде, с каким-то небольшим дополнением, уже как рейтинг русского сегмента Forbes. Может быть, это некая тренировка. В США рейтинг Forbes имеет хорошую репутацию, ему доверяют наряду с рейтингом US News & World Report.

Сейчас идут споры по поводу рейтингов Times Higher Education (THE) и QS: какому из них в России будут отдавать предпочтение, то есть на какой станут ориентироваться вузы. Что Вы думаете по этому поводу?

– Судя по программам развития федеральных и национальных исследовательских университетов, они ориентируются на QS. И только программа Дальневосточного федерального университета написана с учётом, скорее, требований Шанхайского рейтинга. Возможно, это связано с тем, что эти регионы располагаются по соседству. (ДВФУ в итоге также предпочёл QS – STRF.ru.)

К QS вузы уже привыкли, у него шестилетняя история. К новому THE ещё надо приучить вузовское сообщество. Но из-за того что в нём превалирует наукометрия, доверие к этому рейтингу будет повышаться уже, наверное, с 2011–2012 года.

В конечном итоге из двух британских международных рейтингов QS, по всей видимости, проиграет.

Хотя команда QS крайне агрессивно повела себя в сфере оценки вузов: в 2010 году они переиграли THE тем, что на два месяца раньше зарегистрировали в патентных ведомствах развитых стран словосочетание "World University Rankings" и в целом вели более активную рекламно-информационную кампанию и промоушн своего рейтинга QS WURTM–2010. Их поведение на площадке оценки вузов выглядело гораздо интереснее, чем у ТНЕ. И всё же я бы отдал свой голос за ТНЕ и их партнёра Thomson Reuters.

По Вашим оценкам, когда в России появится уважаемый, значимый рейтинг?

– Такой рейтинг с положительно накопленной репутацией может быть построен только тогда, когда будет организован независимый мониторинг образовательного пространства вузов и всей национальной образовательной системы. Государственной статистике верить можно лишь отчасти, и все это понимают. Требуется организация параллельного независимого негосударственного мониторинга, сбора всей, какой только возможно, информации о деятельности вузов. Например, обработка информации хотя бы за один цикл, то есть за учебный год. Если это сделать, то через 2–3 цикла уже можно будет говорить о рейтинге, которому станут доверять. В экономике надо, скорее всего, приходить к такому независимому взгляду, то есть обращать скептическое и критическое внимание на государственную статистику. Либо открывать данные – это ещё лучше, то есть заниматься демократизацией информации, что мы наблюдаем во всём цивилизованном мире.

Вузы сдают отчёты Рособрнадзору, Росстату, Минобрнауки, но эти данные так там и остаются. Чтобы получить их и провести какую-то оценку, надо задействовать какие-то невероятные рычаги. Возможно, со временем удастся мотивировать сами вузы на открытие данных. Согласно программам развития, передовым вузам (НИУ и ФУ) придётся отчитываться не только перед чиновниками, но и перед потребителями, работодателями, домохозяйствами, международным академическим сообществом. И это, наверное, основной мотивационный механизм открытия данных. Они сами должны быть заинтересованы в том, чтобы независимый оценщик работал и не знал никаких ограничений в доступе к любой информации. Но пока это осознают только 40–50 университетов, остальные продолжают теневые отношения с федеральными органами управления образованием, потому что больше они ни от кого никаких ресурсов не получают.

Пока программы стратегического развития вузы писали по принуждению.

Но перед ними стоит задача привлекать внебюджетное финансирование на свои программы, а получить его невозможно, если ты будешь закрытой структурой. Это как на фондовом рынке: если ты что-то скрываешь, то не можешь ни IPO провести, ни привлечь дополнительные инвестиции. Надеюсь, в образовании будет также.

В стратегии говорится, что рейтинги будут составляться исходя из международной публикационной и патентной активности профессорско-преподавательского состава вузов. А также будут учитываться объём и эффективность участия вузов в создании инновационных хозяйственных обществ…

– Эти критерии понятны. Самое главное в оценке вузов – научная продуктивность, то есть цитируемость, а также инновационная деятельность – генерирование идей и коммерциализация результатов. С патентами, конечно, не всё благополучно в российской вузовской среде. Я просмотрел информацию о 600 малых инновационных компаниях, созданных при вузах, согласно 217-ФЗ. Выяснилось, что вклады в уставный фонд на уровне патентов на изобретения, полезные модели, составляют процентов десять. В основном это зарегистрированные в Роспатенте базы данных и "программы для ЭВМ", а также минимально оценённые ноу-хау по причине простоты их оформления. Но реальные ноу-хау в этих компаниях можно будет по пальцам пересчитать. Они есть в основном у химиков и биотехнологов, а остальное – это, скорее, механизм создания "инновационного пояса" для отчётности.

Муравьёва Марина

источник: STRF

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы