Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Андрей Аствацатуров: Будущее за теми, кто способен принимать решения

Доцент кафедры истории зарубежных литератур филфака СПбГУ Андрей Аствацатуров. Фото с сайта www.lookatme.ru Высшую школу в России лихорадят реформы. Советское и отчасти русское образование было построено по немецкой модели. Работает ли она сегодня, и какие именно реформы нем необходимы? Об этом мы беседуем с Андреем Аствацатуровым, доцентом кафедры истории зарубежных литератур филфака СПбГУ

– Андрей, вы считаете, что реформы высшей школы необходимы?

– Необходимы. Но вопрос – какие именно? Как известно, в России воспроизводили модель Гумбольдского университета, которая связана с жесткой специализацией, с тем, что люди очень рано выбирают и получают специальность. Если студент идет на экономический факультет, он уже заранее должен знать, что станет высококлассным специалистом в этой области. Если идет в "корабелку", значит, будет строить корабли. Но в этой эффективной модели есть определенные минусы.

– Мне кажется, что реформы именно и идут по пути жесткой специализации...

– Посмотрите вокруг – очень немногие работают по своей основной специальности. Известно, что приблизительно 70 процентов выпускников работает не по своей профессии – историки, скажем, становятся журналистами, филологи – топ-менеджерами, горняки – пивоварами и так далее. Современное культурное пространство и современный рынок заставляют человека не быть таким узконаправленным. Выйдя из вуза, выпускник оказывается в ситуации выживания. А вуз не подготовил его к этой адаптации. И, наконец, самый большой минус. Фактически ребенку 16-17 лет предлагается заранее выбрать себе дальнейшую жизнь. Это, между прочим, страшный выбор — если навсегда. Свернуть же с этой дороги довольно сложно. Немногие способны получить второе образование. А в 21 год человек вдруг выясняет, что не хочет быть пищевым технологом, а хочет, скажем, заниматься живописью.

Сейчас, глядя на новые программы, я вижу, что, скорее, реформы идут по пути прагматизации. Вымываются из программ важные предметы. Сужается круг знаний. Конечно, в маргинальных вузах это оправдано, там вряд ли кого-то чему-то научат.

– А вам кажется, что человеку необходимо более общее образование, без конкретики?

– Сугубая прагматизация образования не оправдывает себя. Будущее не за узкими специалистами, а, скорее, за управленцами и отчасти за теми, кто в состоянии адаптироваться к социальному пространству и способен принимать решения.

На мой взгляд, нам нужно ориентироваться на опыт либеральных колледжей, то есть на англо-саксонскую систему. Такой колледж выпускает человека, который может принимать решение, а это главное. Английские и американские системы больше нам подходят. Первые два года человек учится, пытаясь сформировать свои интересы. Через два года он уже специализируется, и после этого его выбор более ограничен, но сознателен – это не тот выбор, который сделали за него родители в 15 лет.

По этому принципу построена программа филологического факультета института, где я работаю. Первые два года студент адаптируется, выбирает, присматривается. После второго курса выбирает свою программу – по экономике, философии, политике, литературе и так далее. И это уже осознанный выбор. Вот за такой системой, на мой взгляд, будущее.

Правда, в России студенты не всегда оказываются к этому выбору готовы. Они не самые инициативные, не привыкли принимать решения. Для России это очень сложный процесс. У нас выросло целое поколение тех, кто уверен, что образование нужно только для галочки. Но это уже другая тема.

– В чем же суть так называемого либерального образования, за которое вы так ратуете?

– Представьте, что вы хотите заниматься компьютерными технологиями, но у вас сохраняется интерес к искусству, и вы можете совмещать эти курсы. И тогда вы становитесь полноценной личностью. Важно, чтобы из вузов выходили люди с разными интересами, тогда и в своей специальности они будут эффективны. Скажем, человек занимается программированием, созданием сайтов и так далее. Его этому учат. Но ведь это всего лишь инструмент, отмычка. И если ему понадобится в будущем создать сайт музеев, он же должен что-то в этом понимать! Или, например, человек хочет заниматься пиаром, у него есть способности. Но что именно он будет пиарить? Дверные замки, ручки от дверей, или, например, книги? Это разные вещи. Если он разбирается в литературе, он привлечет нужных людей и станет знатоком издательского дела. Самые яркие современные издатели – эффективные менеджеры – никогда бы не стали успешными, если бы у них не было тонкого вкуса к литературе. "Чистые" бизнесмены проваливались ввиду отсутствия гуманитарного образования.

Я бы надеялся на такой путь реформирования, потому что высшее образование – это мудрость, которой можно научиться.

Андрей Аствацатуров – доцент кафедры истории зарубежных литератур филфака СПбГУ, доцент Смольного института свободных искусств и наук, писатель. Автор книг "Люди в голом", "Скунскамера". Известный блогер. Родился в семье потомственной питерской интеллигенции (внук филолога В.М.Жирмунского). Кандидат филологических наук. Автор двух научных монографий.

Алла Борисова

источник: БалтИнфо

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы