Дискуссии

« вернуться к списку

версия для печати

Есть ли кризис в социал-демократии?

Алексей КиваСоциал-демократия переживает кризис? Некоторые именно так и утверждают. Да, кризис имеет место быть. Только кризис чего? Старого представления о том, что есть социал-демократия. Но давайте обо всем по порядку.

Социалистическая мысль, как и мысль вообще, – это вечный поиск. Почти все социал-демократические партии, за редким исключением, вышли из марксизма. Долгое время социал-демократы в массе своей были не только марксистами, но и сторонниками революционной борьбы. Только одни воспринимали марксизм как некий ориентир общественного развития, а другие – как Священное писание. По мере социально-экономического и научно-технического прогресса и накопления исторического знания первые вносили в марксизм что-то новое, а от чего-то и отказывались, но в конечном итоге преодолели марксизм. Потом в ходе свободных выборов стали приходить к власти и в условиях демократии и смешанной экономики мирным путем фактически осуществили то, что Марксу и Энгельсу (не говоря уже о Ленине) казалось по силам только революции, диктатуре пролетариата и обобществлению (на деле огосударствлению) средств производства.

Вторые же боролись за первозданность теории ("чистота марксизма"), возникшей в конкретных странах и конкретных исторических условиях, превращая его в мертвую схему. Этим, увы, грешили те русские марксисты, которые впоследствии стали известны как большевики. За что на деле так яростно нападал Ленин, нет, не на заклятых своих политических и идеологических противников, а на бывших товарищей по борьбе с самодержавием и за социалистическое переустройство общества? За то, что те осмелились смотреть на марксизм именно как на теорию, которая нуждается в постоянном развитии, что сказывается, разумеется, и на политической практике. Он их называл ревизионистами, реформистами, оппортунистами, социал-предателями.

На этот счет один из самых глубоких знатоков российской истории философ Николай Бердяев писал: "то, что на Западе было научной теорией, подлежащей критике, гипотезой или во всяком случае истиной относительной, частичной, не претендующей на всеобщность, у русских интеллигентов превращалось в догматику, во что-то вроде религиозного откровения... У русской радикальной интеллигенции выработалось идолопоклонническое отношение к самой науке". Это, в сущности, и погубило и реальный социализм, и Великую Россию.

Конечно же, рожденные в среде радикальной интеллигенции большевики не с неба свалились. Они есть порождение русской истории и русской действительности. В частности, Бердяев указывал на сходство действий Петра I и Ленина: "та же грубость, насилие, навязанность сверху народу известных принципов, та же прерывность органического развития, отрицание традиций, тот же этатизм, гипертрофия государства, то же создание привилегированного бюрократического слоя, тот же централизм, то же желание резко и радикально изменить тип цивилизации".

Многое из того, что делали ельцинские радикал-либералы, тоже можно поставить в этот ряд. Крупный западный политик, политолог, ученый француженка с русскими корнями Катрин Каррер д'Анкосс назвала "крестного отца" наших губительных для страны реформ Егора Гайдара ленинцем, то есть большевиком.

Марксизм социал-демократией изживался постепенно. В довоенный период и даже в первые послевоенные годы социал-демократия еще несла на себе печать марксизма. И это проявлялось не только в теории, но и на практике. Социал-демократы еще не отказывались от постепенного обобществления основных средств производства и распределения, ставили перед собой задачу ликвидации крупных личных состояний посредством налогообложения и т. д. Например, придя к власти, английские лейбористы осуществили национализацию железных дорог, угольных шахт и пр. Подобные меры проводились и в ряде других стран. Но потом появились проблемы низкой эффективности перешедшей под контроль государства собственности.

Но не только это заставило социал-демократию отвернуться от марксизма. Решающая роль СССР в победе над германским нацизмом резко усилила популярность в странах Запада и во всем мире не только коммунистов, но и всех партий, которые провозглашали своей целью строительство социализма. Однако разоблачение Никитой Хрущевым преступлений Сталина и его ближайшего окружения резко негативно сказалось на имидже марксистско-ленинского социализма. И это, пожалуй, стало главной причиной окончательного отхода западной социал-демократии от марксизма. Однако это особая тема, требующая отдельного разговора.

Отмечу только следующее. Путем проб и ошибок западная социал-демократия пришла к выводу, что национализация средств производства не дает желаемого результата и все усилия сосредоточила на максимально справедливом распределении общественного продукта. И если порой и возникает вопрос о кризисе в рядах социал-демократии, то его причиной являются извечные попытки совместить несовместимое. Дело в том, что огромную долю национального продукта социал-демократы расходуют на социальные цели. И если они слишком увлекаются, то снижается конкурентоспособность национального производства. Отсюда в обществе появляются настроения в пользу правых партий, которые обещают сделать так, чтобы, как говорится, и овцы были сыты, и сено цело. Однако это у них чаще всего не получается и уже на ближайших выборах избиратели их прокатывают. Такое мы уже несколько раз наблюдали в Швеции.

Что касается России, то уместно говорить не о кризисе, а о возрождении социал-демократии в русле мирового развития во благо народа и страны. По логике общественного развития и с учетом традиций коллективной солидарности, взаимопомощи и эгалитаристской ментальности россиян, на смену ленинско-сталинской модели социализма должна была прийти социал-демократическая модель. Нашим, прошу прощения за резкость, пустоголовым либералам-западникам, навязавшим новой России при активном содействии Запада и непосредственном участии советников США неолиберальную американскую модель, почему-то не могла прийти в голову самая элементарная вещь. Переход страны к демократическому социализму, скажем, скандинавского типа было бы движением вперед, а к капитализму американского образца стало ее откатом далеко назад до стадии дикого капитализма первоначального накопления.

И это имело катастрофические последствия не только для экономики и социальной сферы, но и для духовно-нравственного и даже физического здоровья российского народа. Ибо это равносильно тому, чтобы перечеркнуть жизнь трех поколений людей, поистине полную судьбоносных свершений, героических подвигов, великих открытий, и признать несостоятельность нации.

В этих условиях для социал-демократии открывается необозримое поле деятельности. Кто еще, кроме левоцентристов, может исправить те вопиющие и фатально опасные для судеб страны перекосы в социальной, да и экономической политике государства?! Как бы ни называла себя "Единая Россия" и как бы многие из нас хорошо ни относились к тем или иным единороссам, это все же правая партия. И по составу, и по политике. К тому же она создавалась сверху бюрократией и недоброжелатели до сих пор называют ее "партией чиновников". При том, что сами влиятельные единороссы уже давно говорят о том, что "ЕР" следует вступить в международное объединение консервативных партий "Демократический союз".

Безусловно, такая партия, появление которой, помимо прочего, означало бы вытеснение с авансцены политической жизни исторически обреченной КПРФ, нужна стране. Только стране нужна и левая системная партия. Нужна она и самой "Единой России", дабы в отсутствии реальной конкуренции она не превратилась в новое издание окаменевшей в своем развитии КПСС. Почему в постсоветской России так много накопилось нерешенных социальных проблем и, вообще, реформы пошли по худшему сценарию? Потому, что они вовремя не корректировались, как это происходило в европейских странах постсоциализма, например, в Польше или Венгрии. Там правых во власти сменяли левые, то есть социал-демократы, которые не позволяли правым разрушать экономику по западному "либеральному проекту" и устраняли опасные перекосы в социальной сфере. У нас же правые вот уже 15 лет по факту находятся у власти.

Что конкретно, на мой взгляд, легло бы на плечи российской социал-демократии, окажись она у власти? Во-первых, в первую очередь ей пришлось бы придать реформированию страны системность. Общество – это чрезвычайно сложная система с множеством тесно связанных между собой подсистем, и достаточно разрушить хотя бы одну, но чрезвычайно важную из них, например экономику, как начнется разбалансировка всей системы. И никакие национальные проекты не в состоянии вернуть равновесие системе, пока не будут устранены причины, приведшие к коллапсу этой подсистемы, в частности, экономики.

Например, нельзя решить проблему занятости многих миллионов россиян, выброшенных из трудовой жизни в результате развала промышленности и аграрного сектора, только сидя на нефтяной и газовой трубах и не возрождая реальный сектор экономики и не форсируя развитие малого бизнеса. А какие негативные социальная и нравственные последствия имеет массовая безработица и фиктивная занятость во многих российских регионах и особенно в небольших городах и сельской местности, мы хорошо знаем.

Но нельзя и ликвидировать бедность и нищету в стране, не развивая высокие технологии, причем форсированными темпами, с учетом нашего почти фатального отставания в этой сфере уже не только от высокоразвитых, но и от среднеразвитых стран. Но это невозможно сделать, не вернув науке почетное место в обществе, что имеет место во всех нормальных странах.

Во-вторых, неизбежно встала бы задача шаг за шагом восстанавливать в стране социальную справедливость. Для России это вопрос жизни и смерти. Если в странах Запада в системе ценностей на первом месте стоит демократия, то в России – социальная справедливость. Дума наша, разумеется, вольна принять любой закон по части признания законной проведенную в 90-е годы приватизацию, но если ее справедливой не признает народ, то в случае серьезного кризиса, от которого тем более не застрахована страна с сырьевой экономикой, вопрос об отнятой у народа собственности может стать таким же революционизирующим фактором, каким в старой России был вопрос о земле. А ведь сами "назначенные миллиардеры" (выражение президента Путина) на деле готовы искать пути к решению этой проблемы.

В-третьих, именно социал-демократы успешнее других политических сил решают вопрос о сближении доходов богатых и бедных в интересах гармонизации социальных отношений в обществе, что является гарантией политической стабильности. И основным механизмом является прогрессивная шкала налога: чем больший доход имеешь, тем больше платишь в общественную копилку. У нас это не просто больная, а кровоточащая проблема, и ее нерешенность таит в себе непредсказуемые социальные последствия. Судите сами. Если доходы 10 % самых бедных и самых богатых соотносятся, как 1:4-6, то это считается нормальным. Если разрыв достигает 10 %, то это уже грозит социальным взрывом. У нас этот разрыв к началу нового тысячелетия достиг 1:15 и вырос за последние годы, по данным Росстата, до 1:24,5, а по данным независимых экспертов, гораздо больше.

Но это, как говорится, мои умозрительные соображения. Что стали бы делать социал-демократы, окажись они у власти, зависело бы от многих обстоятельств. Но то, что у них была бы социально ориентированная политика, это, как говорится, не обсуждается. Тут либо, либо. Либо ты социал-демократ и думаешь о благе народного большинства, либо ты об этом не думаешь, но ты уже и не социал-демократ. Таков императив.

Будет ли всегда существовать социал-демократия? Я этого не знаю и, наверное, никто не знает. В чем я, однако, убежден, так это в том, что пока будет существовать двухпартийная система как гарантия демократии и политической стабильности, будет существовать и социал-демократия. Безусловно, будут периоды – и они уже не раз бывали – когда в большинстве стран будут править консерваторы. Но потом маятник двухпартийности качнется в другую сторону и консерваторов сменят социал-демократы.

Пока же о кризисе социал-демократии говорить не уместно. Социал-демократы почти бессменно правят в скандинавских странах. То и дело приходят к власти во многих других европейских странах. Рекордно долго, аж три срока подряд, находятся у власти в Великобритании – родине капитализма. "Призрак левоцентризма бродит" по странам Латинской Америки, Азии и даже Африки.

Мнение автора может не совпадать со мнением редакции сайта.

Алексей Кива

источник: Новая Политика

Последние материалы раздела

• 30 декабря 2016
  Диссертация Мединского как летучий голландец
• 30 декабря 2016
  Работа есть — денег нет
• 29 декабря 2016
  "Основной удар придется на московские и петербургские институты"
• 29 декабря 2016
  Советник Путина: Россию могут отключить от интернета
• 28 декабря 2016
  Драйверы инноваций

Обсуждение

Добавить комментарий

Обсуждение материалов доступно только после регистрации.

« к началу страницы