Интернет-портал интеллектуальной молодёжи

http://ipim.ru/discussion/2911.html (версия для печати)

Дискуссии

"Гранты РФФИ должны быть в десять раз больше"

Лауреат президентской премии для молодых учёных 2009 года, доктор химических наук Алексей Бобровский. Фото с сайта www.strf.ru Грантовая система в России фактически отсутствует: РФФИ и РГНФ выдают смехотворные суммы, а мегагранты по большому счёту ничего не меняют, так как носят разовый характер. Алексей Бобровский, лауреат президентской премии для молодых учёных 2009 года, доктор химических наук, грустно смотрит на ситуацию с финансированием российской науки.

Есть ли у вас опыт общения с западными фондами?

– Минимальный. У меня есть опыт работы за границей. Например, я год работал в Германии. Но деталей устройства грантовой системы на Западе я не знаю.

А с российскими фондами?

– С Российским фондом фундаментальных исследований – есть, и уже много лет.

Какие проблемы есть в его работе и как их можно было бы решить?

– Основных проблем две. Первая – размер гранта просто смехотворен: 300–400 тысяч рублей в год на научную группу хватает только на мелкие текущие расходы. О покупке оборудования речи не идёт вообще.

Вторая проблема – круг экспертов в каждой области, который участвует в рецензировании проектов, довольно узок. Что ведёт к неадекватной оценке проектов.

Должна быть прозрачная международная экспертиза проектов. И размер гранта должен быть в десять раз больше: допустим, вместо 300 тысяч – 3 миллиона. Тогда можно было бы говорить о том, чтобы покупать хотя бы не самое дорогое оборудование, оснащать лаборатории и обеспечивать зарплаты аспирантам и постдокам.

Насколько я знаю, в других странах обычно по несколько фондов. Мне кажется, это разумно. Фонды могут разделяться по дисциплинам, например. У нас же их всего два – гуманитарный и естественный, РФФИ и РГНФ.

Каков оптимальный срок, на который следует давать гранты?

– Имеет смысл давать разные гранты. Долгосрочные – лет на пять. Но должны быть и краткосрочные проекты – на год, на два. РФФИ сейчас даёт гранты на три года, это разумный срок.

Большой недостаток грантов РФФИ в том, что деньги приходят в конце года, и их надо срочно потратить. Отчётность – это тоже проблема. Сейчас она вроде бы стала не такая страшная, но всё равно много маразма. При том что публикации и так прекрасно свидетельствуют о проделанной работе. Помню, как я писал отчёт по стипендии Александра фон Гумбольдта: полстраницы текста и список публикаций. Уверен, для любого рецензента этого было бы вполне достаточно.

Как оценивать подаваемые проекты?

– Я уже сказал, здесь имеет смысл проводить международную экспертизу и привлекать международных экспертов. Найти их несложно, да и больших денег не нужно. Сейчас ведь проводят экспертизу научных публикаций и бесплатно. Мне всё время на рецензию приходят статьи из разных журналов. Оценивать проекты – это несколько более трудоёмкая работа. Но всё равно организовать международную экспертную оценку – это вполне реально.

Дело в том, что число российских учёных высокого уровня в любой области науки уже давно недостаточно, что часто приводит к неадекватности экспертизы.

Кроме того, нужно учитывать наукометрические показатели участников проектов. Конечно, в совокупности с другими показателями уровня проекта.

Как вы оцениваете ситуацию в целом?

– Я бы сказал, она катастрофическая. Грантовой системы у нас фактически нет и не предвидится. РФФИ находится в каком-то загнанном состоянии, там смешные деньги, да и те всё время хотят сократить. У нас в лаборатории последний прибор, купленный на государственные деньги, был приобретён в 80-х годах. Приходится работать на устаревшем оборудовании. Нормальная грантовая система могла бы изменить ситуацию. Но пока начальники – большие и не очень – говорят правильные вещи, а никаких изменений не происходит уже в течение четверти века. Поэтому, естественно, от науки в России скоро совсем ничего не останется, кроме имитации.

А как же мегагранты?

– Кардинально они ситуацию не изменят. Выделенные деньги кончатся, а какая им альтернатива? Всё тот же РФФИ? Естественно, что в результате из лабораторий, созданных по мегагрантам, все разбегутся. Никто не останется, когда есть возможность работать в нормальных лабораториях на Западе.

Конечно, это была хорошая идея. Наверное, небольшой процент российских учёных получил за счёт этих мегагрантов серьёзную финансовую поддержку. Было закуплено хорошее современное оборудование. Но это же очень малая часть.

Хороший проект недавно был анонсирован Дмитрием Ливановым – "1000 лабораторий". Размер гранта там 10–20 миллионов в год, это достаточно серьёзные деньги. Но мне сложно судить, тысяча лабораторий – это много или мало по российским меркам. Мне кажется, всё-таки мало. Наверное, в России всё же осталось больше тысячи живых лабораторий. Посмотрим, что из этого получится. Но опять-таки, если это будет какая-то разовая акция, то картину она не изменит. Нужен постоянно действующий фонд с нормальными размерами грантов. Это очевидно.

Боровикова Екатерина

источник: STRF