Интернет-портал интеллектуальной молодёжи

http://ipim.ru/discussion/2611.html (версия для печати)

Дискуссии

Не вовсе бесполезный

Иллюстрация с сайта www.lenta.ru В начале июля 2012 года министр образования и науки Дмитрий Ливанов, провозгласивший курс на демократизацию министерства, объявил, что очень скоро при ведомстве будет создан общественный совет. В него, по мысли чиновника, должны войти только уважаемые и авторитетные люди. Определить список претендентов, а заодно и победителей Ливанов предложил с помощью интернет-голосования, которое проводилось на сайте радиостанции "Эхо Москвы". По итогам голосования были отобраны 57 претендентов, набравших максимальное число голосов, и уже из этого списка Ливанов сам выбрал девять человек, которым предложили войти в состав совета. Сейчас все победители голосования, за исключением главреда "Нового литературного обозрения" Ирины Прохоровой, уже приняли предложение работать в новой структуре.

На момент объявления о создании совета функции будущего органа были неизвестны. Более того, многие из претендентов узнавали о том, что граждане решили поручить им наблюдение за деятельностью Минобра, из интернета или от знакомых. "Лента.ру" попыталась связаться с некоторыми новоиспеченными членами совета (часть из них находятся в отпуске и не доступны для комментариев), чтобы узнать, как они видят свою будущую работу с министерством, и чего ждут от совета.

Михаил Гельфанд, биоинформатик, доктор биологических наук, заместитель директора Института проблем передачи информации (ИППИ) РАН

О том, что меня выдвинули в Общественный совет при министерстве и за меня можно будет голосовать на сайте "Эха Москвы", мне сообщили, пересказав слова Венедиктова о том, что стоило бы выдвинуть еще кого-то, потому что и так кругом все Гельфанд да Гельфанд. Думаю, что я в итоге попал в список победителей в значительной степени потому, что много где светился в последнее время и с популярными лекциями, и с какими-то научно-политическими рассуждениями. Ну, возможно, я еще не совсем глупости при этом говорил…

Сейчас функции совета точно не определены, и я думаю, что во многом это будет сделано самим советом. Потому что в ситуациях, когда ничего не ясно, надо, как говорил Борис Николаевич Ельцин, брать столько суверенитета, сколько можно унести. Это с одной стороны. С другой, среди членов совета, во всяком случае среди тех, кто был выбран сейчас, много достойных и содержательных людей, так что я полагаю, что его работу можно будет организовать разумным образом.

Существуют конкретные практические шаги, которые, как мне кажется, надо предпринять уже в ближайшее время, чтобы обеспечить какое-то разумное будущее в сфере высшего образования и науки, и Общественный совет может высказаться по этому поводу и предложить некоторую позитивную программу. Негативная функция совета состоит в том, чтобы отслеживать предпринимаемые министерством действия и, грубо говоря, примерять их на себя. То есть роль входящих в совет людей, прежде всего, состоит в том, чтобы прикидывать, как то, что выходит из Минобрнауки, скажется на объектах этих действий. В моем случае, я представляю ученых и, в меньшей степени, вузовских преподавателей. Входящие в совет учителя и директора школ смогут примерять на себя школьные дела.

Насколько этот орган сможет влиять на деятельность министерства, как говорится, покажет вскрытие. Как человек, который последние несколько лет интересуется научной политикой, я от совета ничего сверхъестественного не жду – просто, если я вижу окно возможностей, то я пытаюсь его использовать. По статусу это вроде бы тот орган, который будет доносить до чиновников мнение общественности. Если же этого происходить не будет, то совет сможет общественности ровно об этом и доложить. Как минимум, совет будет работать как общественная трибуна, что само по себе тоже не вредно. Надеюсь, что совет сможет избежать участи Общественный палаты, которая из-за крайней неоднородности состава выдает как разумные высказывания, так и абсолютно кретинские.

Сергей Волков, учитель русского языка и литературы школы №57 (Москва)

Я увидел свое имя на сайте, где шло голосование. Через день или два после завершения голосования мне позвонили из министерства и спросили, согласен ли я войти в совет. Особых эмоций по этому поводу я не испытывал: было ясно, что в списки кандидатов попадают люди, чьи имена на слуху, а я довольно часто выступаю на "Эхе Москвы", плюс в прошлом году была громкая история с письмом про новый стандарт для старшей школы ("Лента.ру" подробно писала об этом). Те, кто голосуют, конечно, отчасти знают тех, кого они выбирают, но многие ориентируются, в первую очередь, на медийную раскрученность человека.

Функции совета определены отдельным положением министерства, с которым членов совета будут знакомить позже, так как документ еще корректируется. Я состою в Общественной палате и примерно представляю себе функции и возможности общественных организаций, и я не питаю иллюзий относительно того, что совет будет серьезно влиять на какие-то решения. Хотя любые дискуссионные площадки в нашей стране важны. И очень хорошо, если будет такое место, где можно будет публично с привлечением средств массовой информации и в присутствии властей обсуждать какие-то возможные шаги.

В любом случае, идеи должны произноситься, о них должны писать, они должны проникать в массы. А идея того, что образование в нашей стране должно быть лучше, должно кардинально измениться, иначе нас ждет печальное будущее, пока еще не овладела людьми так, чтобы они были готовы принять какие-то решения. Наше Министерство образования не самостоятельно в своей политике – последние годы это отлично показали. Минобр делает то, что ему позволит сделать Министерство финансов, позволит сделать администрация президента, позволят сделать те, от кого у нас реально что-то зависит. Так что решения этого несвободного ведомства очень условны, и влиять на эти решения – сомнительное достижение. Поэтому для меня Общественный совет – это еще одна площадка для дискуссии, выходящей за рамки фейсбука и интернета, выходящей в пространство, в котором существует основная масса нашего населения – в пространство СМИ. Моя единственная надежда только на то, что совет станет площадкой, где можно что-то говорить, а люди, которые могут сказать, будут услышаны.

Я рад, что в совет попал Сергей Рукшин из Санкт-Петербурга, учитель математики, воспитавший многих победителей международных олимпиад, у которого очень жесткая непримиримая позиция. Есть надежда, что у него будет возможность приезжать и выступать, быть услышанным. Мне очень жалко, что в состав совета не попал Александр Кириллович Ковальджи, заместитель директора знаменитой "второй школы", хотя он был выдвинут и за него проголосовало много людей. Лично я пока не знаю, что конкретно буду делать в совете – пока хочу посидеть и посмотреть, как все будет происходить.

Дмитрий Быков, писатель, журналист

Как очень справедливо написала одна журналистка для журнала "Собеседник", наше время – это время страны советов, общественных советов. Потому что, с одной стороны, никаких механизмов влияния на ситуацию не осталось, а с другой стороны, имитировать эти механизмы нужно. Поэтому появляются общественные советы, которые собою олицетворяют якобы народное воздействие на ситуацию, но при этом их роль чисто консультативная.

Между тем, я считаю, что как раз образование – это такое дело, в котором инициативы общественных советов, по крайней мере, вбрасываемые в общество для обсуждения, могут иметь какой-то смысл. В отличие от каких-то военных или политических сфер, в отличие от телевидения, где все решает власть, образование – это именно та сфера, которая нуждается в публичном обсуждении. И поэтому я считаю свое присутствие в совете не вовсе бесполезным. По крайней мере, пока. А что случится дальше, покажет время.

Я не знаю, утверждены ли функции совета, и со мной не обсуждали, как они будут утверждаться. Но, по-моему, всем абсолютно известно, что будет делать этот орган. Довольно очевидно, что он будет высказывать инициативы по улучшению образования в России. Неочевидно другое: насколько эти инициативы будут восприняты обществом и властью. Насколько серьезно будет их обсуждение, насколько будут прислушиваться к мнению, скажем, Капицы или Гельфанда, людей, в своем роде, очень влиятельных. Если это будет сотрясание воздуха – я оттуда уйду, если это будет нащупывание стратегических путей для российского образования, то я почту за честь там присутствовать.

Беседовала Ирина Якутенко

источник: Lenta.ru