Интернет-портал интеллектуальной молодёжи

http://ipim.ru/discussion/2417.html (версия для печати)

Дискуссии

Женское лицо российской науки

Иллюстрация с сайта www.strf.ru По данным института статистики ЮНЕСКО, в науке доминируют мужчины: женщины составляют лишь четверть международного научного сообщества. Среди университетских профессоров их около десяти процентов, а среди членов академий наук – менее пяти. Россия по общей численности женщин-учёных выгодно отличается от других стран. У нас в сфере исследований и разработок заняты почти 42 процента представительниц прекрасного пола. Однако по такому показателю, как число женщин на руководящих постах и женщин-членов академий наук, наша страна оказалась в аутсайдерах. Среди 528 ныне здравствующих академиков РАН только десять женщин, то есть всего около двух процентов. Для сравнения: из 2200 членов Национальной академии наук США (NAS) примерно 260 женщин. Это приблизительно 12 процентов.

"В основном доля женщин-учёных в России велика за счёт фармакологии и гуманитарных дисциплин. В естественных науках (таких как химия, биология) женщины составляют 42,5 процента всех работников, 40 процентов кандидатов наук и 17 процентов докторов наук. В физике и математике нас уже в 1,5–2 раза меньше", – рассказывает старший научный сотрудник Института географии РАН, автор книги "Женщины в российской науке: роль и социальный статус" (2005 год) Светлана Сычёва.

Согласно её исследованиям, большинство женщин-учёных заняты рядовой работой среднего уровня. Встретить их на руководящих постах в исследовательских институтах Академии наук можно довольно редко. "Например, в нашем институте 10 лабораторий. Только одной из них – лабораторией геоморфологии – руководит женщина. И это впервые за историю нашего института, а ему уже 80 лет", – уточняет Сычёва.

Справедливости ради стоит отметить, что распределение высших академических званий во всём мире происходит не в пользу женщин: чем выше позиция на иерархической лестнице науки, тем их меньше там. В той же NAS в прошлом году из 72-х вновь выбранных членов женщин было только девять. Впрочем, в России таким результатам, наверное, были бы только рады.

Британский профессор Питер Лоренс в статье "Мужчины, женщины и призраки в науке", опубликованной в научном журнале Plos Biology, приводит статистику по гендерному составу психологов. В 2006 году в Британском психологическом обществе было зарегистрировано 5806 студенток и только 945 студентов. Среди получивших образование молодых специалистов 23 324 женщины и 8 592 мужчины. Среди дипломированных психологов перевес женщин заметно меньше – 7 369 женщин против 4 402 мужчины, а вот почётных членов общества – 428 мужчин против 106 женщин.

Аналогичные данные приводит и американская Ассоциация женщин в науке (Association for Women in Science, AWIS). В одном из материалов, относительно недавно появившихся на сайте организации, специалисты AWIS публикуют график, который показывает, в какой пропорции и по каким причинам число женщин-учёных стремительно сокращается в промежутке между защитой PhD и получением звания ординарного профессора (full professor). Среди причин такого положения дел упоминаются как лоббирование мужчинами, занимающими руководящие должности, "своих", так и естественные причины, связанные с браком и материнством.

"Для российской науки тоже характерна такая остроконечная пирамида, – согласна с американскими коллегами Светлана Сычёва. – Начиная со школьной скамьи именно девочки учатся хорошо. В университете также успеваемость лучше у девушек, чем у парней. Но уже в аспирантуре девушки не всегда успевают защититься. И дальше уже идёт по нисходящей".

Среди причин, способствующих сокращению числа женщин по мере продвижения по иерархической лестнице науки, Сычёва прежде всего называет патриархальность российского общества и продвижение на руководящие позиции именно мужчин. А вот создание семьи и рождение детей она не считает препятствием для женщины в деле построения научной карьеры.

"В Российской академии наук удобно строить научную карьеру, потому что у нас свободный распорядок дня. Можно руководить своим режимом, работать в выходные или после рабочего дня или даже писать статьи дома. В этом плане российские женщины-учёные находятся в более выигрышном положении, чем их зарубежные коллеги, – объясняет исследовательница. – Например, очень жёсткие условия труда для женщин-учёных в Германии. Они не могут завести детей, потому что нацелены на получение профессорского звания, а режим работы у них более жёсткий. Соответственно, им, чтобы стать доктором, а затем профессором, приходится очень много работать. Порой по этой причине многие не могут создать семью".

Кроме того, женщинам-учёным часто приходится сталкиваться с дискриминацией по половому признаку. Об этом можно услышать как от западных исследовательниц (например, в своём блоге на сайте журнала Nature эту проблему обсуждала эколог Карен Ванкампенхаут (Karen Vancampenhout)), так и от их российских коллег. В частности, на последней церемонии вручения национальных стипендий Л’Ореаль-ЮНЕСКО Екатерина Козлова из новосибирского Института катализа им. Г. К. Борескова СО РАН отмечала, что в процессе работы ей "немало неприятных минут доставляет сложившийся в российской науке стереотип, что у мужчин исследовательские результаты должны быть лучше, чем у женщины". Её коллега Дарья Копытова из Института биологии гена РАН также говорила о том, что "равенство полов в науке – это миф" и что парней начиная с учёбы в университете "больше поддерживают".

"В своё время я решила заняться этими [гендерными] исследованиями из-за чувства справедливости. Мне казалось, что я не была заслуженно оценена, и решила посмотреть, в чём же эта причина. Одна ли я такая? – рассказывает Светлана Сычёва. – Выяснилось, что не одна, что среди женщин большинство тех, чья научная работа не была оценена в полной мере".

Впрочем, главную причину низкой представленности женщин в элите академического сообщества Сычёва видит в проблемах, от которых страдают практически все отечественные учёные независимо от их половой принадлежности. Это непрозрачность Российской академии наук и длительный срок пребывания руководителей на своих постах в РАН.

Что касается закрытости, то с этим Светлане Сычёвой пришлось столкнуться на собственном опыте. Исследования по половому составу российской науки она не может продолжить вот уже шесть лет. С одной стороны, ей не удаётся получить грант на проведение этих работ (по словам Сычёвой, РГНФ отказывал ей пять раз), а с другой – ей не дают доступ даже к первичным аттестационным материалам, по которым можно было бы судить о публикационной активности и научной эффективности женщин-учёных.

"Было бы хорошо, если бы в России существовала организация, которая объединяла бы всех отечественных женщин-учёных и защищала их права, – отмечает исследовательница, а потом добавляет: – Но, мне кажется, надо менять принципы организации самой науки. Женщин на значительных академических постах мало, потому что руководящий состав РАН не обновляется. Дело не в мужчине или женщине, а в том, что у нас молодёжи сейчас не дают толком развиваться, не допускают к руководству академией. А ведь даже в семье в любых новинках лучше разбираются именно молодые".

Еникеева Альфия

источник: STRF