Интернет-портал интеллектуальной молодёжи

http://ipim.ru/discussion/2412.html (версия для печати)

Дискуссии

Непочатый уголь

Профессор Государственного университета управления Юрий Линник. Фото с сайта www.strf.ru Справка STRF.ru:
Линник Юрий Николаевич, профессор кафедры экономики и управления в нефтегазовом комплексе и начальник отдела управления инновационными проектами Государственного университета управления, доктор технических наук

Доля угля в энергобалансе России составляет около 18 процентов – почти в два раза меньше, чем в среднем по миру. Правительство взяло курс на развитие угольной промышленности. В чём причины такого решения? Как его реализовать? Не чревато ли оно ухудшением экологии? Свою точку зрения высказывает профессор Государственного университета управления Юрий Линник.

С какими проектами университет участвовал в ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры"?

– В рамках этой программы наш вуз выиграл конкурсы по 13 проектам. На мой взгляд, наиболее значимы три темы. Во-первых, маркетинговый анализ рынка нанопродуктов и создание нанопродуктовых кластеров. Эти проекты упомянуты в ряде правительственных докладов о развитии наноиндустрии в России. Во-вторых, совершенствование инфраструктуры воспроизводства кадрового потенциала вуза. В-третьих, разработка направлений развития угольной промышленности для реализации энергетической стратегии России на период до 2030 года. Ещё два проекта университета связаны с нефтегазовым комплексом. Есть несколько проектов экономического профиля. Также мы ведём проекты и по философии, культурологии, социологии, математике.

Программа принесла пользу?

– Безусловно. Я считаю, что главное предназначение программы выполняется. Развивается наука в высшей школе. К выполнению проектов мы привлекаем талантливых студентов, молодых учёных и преподавателей, перспективных аспирантов. Достаточно сказать, что в названных мною проектах участвовали около 100 студентов, около 40 аспирантов, примерно столько же молодых преподавателей. До этого не было такого оживления. Да и в чём, собственно, было участвовать? В основном в вузах выполнялись хоздоговорные научные работы по заказам предприятий. Тематика узкая, период выполнения короткий. Поэтому молодые люди большой активности не проявляли.

Есть ли у ФЦП минусы? Например, отчёты сдать под силу?

– Минусов особых не вижу. Формы отчётности, на мой взгляд, не слишком сложные. Уже на вторых этапах выполнения НИР мы их освоили.

Нужно ли программу продлевать?

– Да, хотелось бы, чтобы она не прекращалась в 2013 году. Не скажу за другие вузы, но у нас действительно ожила молодёжь.

Почему Вы взялись за план развития угольной промышленности?

– Я больше 20 лет трудился в Институте горного дела им. А. А. Скочинского, заведовал лабораторией, потом отделением, затем стал заместителем генерального директора по научной работе. Под моим руководством создавалась концепция развития отечественной угольной промышленности до 2020 года. Кроме меня, в университете есть другие специалисты со значительным опытом работы в угольной промышленности, кандидаты и доктора наук.

Один из пунктов энергетической стратегии России до 2030 года – существенно увеличить объёмы добычи угля. В чём тут выгода?

– Планируется высвободить часть природного газа, заменив его углём. Ведь у нас некоторые регионы страны вообще не газифицированы. Дальний Восток, труднодоступные районы Сибири… Даже в Центральной России не все районы газифицированы. И это при том, что Россия – первая в мире страна по запасам и добыче природного газа.

Рост угольной энергетики не нанесёт вред экологии?

– Нет – если подойти к делу разумно, использовать качественные фильтры и другие системы очистки продуктов горения угля. В США, например, более половины электроэнергетики работает на угле, но у них проблем с экологией нет.

Как же увеличить добычу угля?

– В рамках проекта мы выполнили подробный анализ применяемого на шахтах очистного, проходческого и бурового оборудования. Он показал, что в основном используется импортная техника. Она выигрывает у отечественной. Например, на сегодняшний день наше угольное машиностроение выпускает всего один тип очистного комбайна К500Ю, и он не покрывает всю область применения по мощности пластов. Если в дальнейшем ориентироваться на применение в угольной промышленности отечественной техники существующего технико-экономического уровня, то реализовать стратегию, конечно, невозможно.

В каких странах закупают горно-шахтное оборудование?

– В основном это техника немецкого, польского и американского производства. Кроме того, мы сейчас закупаем на Украине очистные комбайны, конструкции которых были разработаны ещё в 70–80-е годы! Конечно, можно ориентироваться на Запад, продолжать закупки. Но если мы хотим встать на путь инновационного развития, о чём постоянно говорят на уровне правительства и президента, надо развивать собственное высокотехнологичное производство, в том числе и угледобывающей техники.

Каким образом?

– Вариантов несколько. Можно с нуля открывать собственное производство. На мой взгляд, это неразумно. Я полагаю, нужно создавать на территории России совместные предприятия с теми зарубежными фирмами, у которых мы сейчас покупаем оборудование. Это более короткий и менее затратный путь. Он позволит привлечь передовые западные технологии. Именно такую тактику выбрал Китай. Там создали благоприятные условия для притока зарубежного капитала. Он хлынул в экономику Китая из-за дешевизны рабочей силы. А затем Китай на основе иностранных технологий стал развивать собственное производство.

Что ещё сделано в рамках вашего проекта?

– Мы сформировали уникальную базу данных шахтопластов России и программное обеспечение к ней для оперативной и прогнозной оценки угольных пластов. Предварительно мы подробно проанализировали горно-геологические, качественные и прочностные характеристики угольных пластов – и тех, которые разрабатывают сейчас, и тех, которые будут разрабатывать при вводе в эксплуатацию новых шахт. По роду своей прежней деятельности я принимал участие в таких исследованиях, у меня накопился значительный объём данных. В рамках нынешнего проекта мы привлекли дополнительную информацию, в том числе и по вновь вскрываемым угольным пластам.

В чём уникальность вашей базы данных?

– К сожалению, сейчас практически не проводится обследование характеристик угольных пластов. Раньше целые научные подразделения занимались вопросами обследования угольных пластов, проводили инструментальные измерения их характеристик. Выпускались специальные каталоги и справочники. Сейчас ничего этого нет. А программное обеспечение нашей базы данных позволяет: оценивать и прогнозировать условия безопасности ведения горных работ на шахтах с учётом их газовой опасности и обрушаемости пород кровли; оперативно оценивать и прогнозировать горно-геологические условия разработки угольных месторождений с учётом строительства новых шахт и отработки запасов угля на действующих шахтах; прогнозировать объёмы добычи угля, разрабатываемого подземным способом, с учётом его марочного состава и качественных характеристик.

В нашей базе – все угольные пласты России. Сейчас мы оформляем заявку на выдачу свидетельства о её регистрации в Роспатент.

Какой шанс, что ваша концепция будет взята на вооружение?

– Мы указали на "узкие места" в отечественной угольной промышленности. Думаю, это учтёт Минобрнауки, формируя тематику будущих исследований, в том числе и в рамках ФЦП "Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России". Мы даём рекомендации, в каких областях проводить исследования, чтобы угольная отрасль всё-таки развивалась. Кроме того, наши предложения мы направим в Минэнерго, где наша база данных пригодится особенно.

Огнёв Алексей

источник: STRF